вероятно, во времена римского императора Адриана (117 - 138), неизвестный

составитель, руководствуясь сложившимися читательскими симпатиями и нуждами

школы, отобрал из трагедий великих афинских драматургов по семь произведений

Эсхила и Софокла и десять - Еврипида ("Алькеста", "Медея", "Ипполит",

"Андромаха", "Гекуба", "Троянки", "Финикиянки", "Орест", "Вакханки" и

"Рее"). К этому изданию восходят четыре средневековые рукописи XII - XIII

вв., в то время как две рукописи XIV в. содержат, кроме перечисленных выше,

еще девять пьес Еврипида. Так как их названия начинаются со следующих в

греческом алфавите друг за другом букв Е, Н, I, К (эпсилон, эта, йота,

каппа), а в античных изданиях трагиков драмы следовали друг за другом как

раз в алфавитном порядке названий, то не вызывает сомнений история

возникновения подобного свода трагедий Еврипида: какому-то издателю случайно

попали в руки два папирусных тома из полного собрания произведений Еврипида,

которые он и присоединил к уже имевшему широкое хождение сборнику из десяти

пьес. Кем и когда было составлено это более обширное издание, не известно;

судя по находимым до сих пор папирусным отрывкам, Еврипида читали в

греческих городах Египта вплоть до V-VI вв. н. э. Как показывают рукописи,

обнаруженные совсем недавно в Хирбет-Мирде (район Мертвого моря), трагедии

Еврипида попали на рубеже раннего Средневековья в иудейские поселения

Палестины или даже к населявшим их позже арабам. Во всяком случае, до нового

времени дошло девятнадцать произведений Еврипида, в том числе сравнительно

большая группа трагедий последних лет его жизни (от "Электры" до "Ифигении в

Авлиде") и единственная целиком сохранившаяся сатировская драма "Киклоп".

Принадлежность Еврипиду дошедших произведений бесспорна, кроме трагедии

"Рес", в подлинности которой возникли сомнения уже в древности. Недостатки в

драматическом построении и ряд стилистических особенностей приводят

большинство современных исследователей к мысли, что "Рес" написан в IV в.
–

может быть, не без влияния одноименной трагедии Еврипида, впоследствии

утраченной. В настоящем издании она помещена в приложении ко II тому.

Первые переводы Еврипида на русский язык стали появляться в начале XIX

в.: еще А. Мерзляков перевел отрывки из "Алькестиды", "Гекубы" и "Ифигении в

Тавриде". До сих пор сохраняют художественное значение переводы В. И.

Водовозова ("Ифигения в Авлиде", 1888), В. Г. Аппельрота ("Гераклиды",

1890), Д. С. Мережковского ("Медея", "Ипполит", 1895, 1902 и ряд

переизданий), А. В. Артюшкова ("Ион", "Киклоп", в его сб. "Котурн и маски",

1912), А. И. Пиотровского ("Ипполит", в его сб. "Древнегреческая драма",

1937; несколько неизданных переводов А. И. Пиотровского хранятся в РГАЛИ).

Но единственным поэтом, который осуществил перевод полного корпуса драм

Еврипида, оставался Иннокентий Федорович Анненский (1855 - 1909), один из

первых русских символистов. Он работал над ним около 15 лет, это стало

подвигом его жизни. Для русского читателя XX в. Еврипид воспринимается

только через призму перевода Анненского; настоящее издание - это

литературный памятник сразу двух эпох, греческой классики и русского

модернизма.

Перевод Анненского высокохудожествен, но это не значит, что он идеален.

В духе своего времени Анненский представлял себе Еврипида таким, каким

ощущал себя сам: утонченным, одиноким, непонятым - так сказать,

облагороженным и гармонизированным образом "проклятого" поэта-декадента. От

лица такого Еврипида он и писал свои русские тексты еврипидовских драм.

Современникам это было очевидно. Ф. Ф. Зелинский, его товарищ по филологии и

сам переводчик Софокла, писал в статье "Памяти И. Ф. Анненского": "То, что

нам дал И. Ф., - это не просто русский Еврипид, а именно русский Еврипид И.

Ф. Анненского, запечатленный всеми особенностями его индивидуальности. Мы

можем сколько угодно отмечать его несогласие с подлинным Еврипидом; но если

бы мы пожелали - и смогли - передать последнего по-своему, то все-таки вышел

бы именно наш Еврипид, а не Еврипид просто. Специально И. Ф. очень дорожил

индивидуальными особенностями своего перевода и сдавался только перед