Андропов: «Дорогой Юрий Владимирович!»

Ситуация со здоровьем Л.И. Брежнева должна была устраи вать его скрытых врагов. Важно было толь ко верно проработать тактику. «Порочный круг» возник давно: при Сталине Брежнев, как и все высшее звено аппарата, работал до утра, спал урывками и, заработав хроническую бессонницу, стал принимать лекарст во. Прикрепленный (особо доверенный) охранник Л.И. Бреж нева вспоминает о безобразиях со снотворным: «…Я даже не знал, что такое ноксирон, нембутал и прочие препараты. (…) Год шел 1969-й, Брежнев был молодой и сильный, запас здоро вья и энергии казался бесконечным, лет на двадцать, не мень ше. Но уже т огда, в безоблачную пору, он, как оказалось, пова дился пить снотворные сверх меры, уже тогда он губил себя; то гда, в пору молодости и силы, начался отсчет метронома.

Всего через несколько коротких лет весь мир увидел челове ка-развалину.

О том, что якобы из-за особенностей организма он должен спать не менее девяти часов в сутки, Брежневу сказали давно, кто-то еще из днепропетровских врачей. Так я слышал, по край ней мере, от Рябенко. Леонид Ильич поддался этому внушению, старался неуклонно выполнять предп исанное, с тех давних пор, в общем, и началась свистопляска со снотворными.

К тому времени, когда я стал выполнять обязанности замес тителя начальника охраны, Брежнев уже безнадежно втянулся в лекарства. Когда организм привыкал к каким-то одним препа ратам , он менял одни таблетки на другие. Помню, одного толь ко ноксирона он принимал до восьми таблеток в день. Где-то в середине семидесятых годов американские ученые установили, что препарат этот чрезвычайно вреден из-за своих побочных действий. Врачам стоило героических усилий, чтобы вывести его из рациона Леонида Ильича. Но сколько же он успел выпить этих таблеток, даже очень здоровый организм не выдержал бы такой нагрузки.

Все дело в том, что «лечил» он себя практически бескон трольно.

Личные врачи Генераль ного – вначале Родионов, а после того, как он в середине семидесятых годов неожиданно скон чался, Косарев – выдавали таблетки нам, охране, а уж мы по их предписанию – Леониду Ильичу. Мягкий и податливый Родио нов безотказно выдавал шефу значительный запас, и тот упро стил дело.

– Передай резерв ребятам, – сказал он доктору, – они вы дадут. Чтоб лишний раз тебя не вызывать…

Так мы оказались втянуты в эту круговерть. (…)

Брежнев подходил к соратникам, членам Политбюро: «Ты как спишь? Снотворными пользуешь ся? Какими? Помогает? Дай попробовать». Никто ему не только не отказывал – стара лись услужить. Передавали лекарства из рук в руки. (…) Андро пов почти всегда передавал безвредные пустышки, по виду очень похожие на настоящие лекарства. Это не являлось сп ецза казом, производство их было налажено за рубежом, и мы приоб ретали. Видимо, идея с пустышками принадлежала Чазову.

Между двух огней оказался первый заместитель начальника КГБ (так в тексте – на самом деле Председателя КГБ.
– Л.Ш.) Цвигун. Он знал, что его шеф дает вместо лекарств пустышки, и сам Андропов предупреждал его об ответственности. Но отка зать Генеральному секретарю «в личной просьбе» у него не хва тало мужества, Цвигун передавал настоящие сильнодействую щие снотворные. Вот как вспоминает об этом Чазов: «Брежнев, считая его своим близким и доверенным человеком, изводил его просьбами об успокаивающих средствах. Цвигун метался, не зная, что делать: и отказать невозможно, и передать эти средст ва – значит усугубить тяжесть болезни. А тут еще узна вший о ситуации Андропов предупреждает: «Кончай, Семен, эти дела. Все может кончиться очень плохо. Не дай бог, умрет Брежнев даже не от этих лекарств, а просто по времени совпадут два фак та. Ты же сам себя проклинать будешь (…)».

Подмена настоящих лекар ств увеличивала степень риска для больного и еще больше доставляла хлопот охране. Леонид Иль ич глотал горстями пустышки, сон не наступал, он натыкался на настоящие таблетки и такими же горстями глотал их. Он мог своими руками убить себя» (50. С. 144-145, 147-149). До этого дело не дошло, хотя и было близко.

Пришел 1982 год. Вот что знал В. Легостаев: «Накануне но ябрьских праздников Брежнев по телефону устроил Чазову до прос с пристрастием о состоянии здоровья Андропова. Пообе щал после праздников к этой т еме вернуться. Юрий Владими рович страшно занервничал. На конец ноября планировался очередной Пленум ЦК. На нем ожидались важные кадровые пе рестановки. В Орготделе узкая группа занялась подготовкой по ложения «О Председателе партии». Поговаривали, что на Пле нуме этот статус обретет Брежнев, генсеком же станет кто-то другой. Утром 9 ноября Брежнев выехал из Завидова в Кремль на работу. Перед выездом от него в приемную передали Захаро ву (помощник генсека по линии Совета Обороны. – А.Ш.) ука зание пригласит ь на 12.00 к генсеку Андропова. Встреча состоя лась. Вроде бы на ней был кто-то еще. О чем говорили, допод линно не известно. Однако, исходя из общей ситуации, можно утверждать с высокой степенью вероятности, что Андропову было сказано о принятом решении р екомендовать на ближай шем Пленуме к избранию генсеком Щербицкого. Андропову как второму секретарю предстояло заняться организационной стороной подготовки Пленума. Утром следующего дня Брежне ва обнаружили в спальне на даче в Кунцеве мертвым. Кто? Как? Поч ему? Ответ известен. По свидетельству Владимира Медведе ва, сотрудника охраны Брежнева, первым на дачу прибыл Анд ропов. Был сосредоточен, деловит, волос на голове не рвал. Сле дом прикатил верный Чазов. За ним – «Скорая помощь». Чле нов ПБ на дачу не допу стили. Видите ли, Виктория Петровна не велела. Особенно велела не пускать Черненко. Ну да, он-то, на верное, и был третьим на последней беседе генсека с Андропо вым. Мне уже раньше доводилось писать в «Завтра» о многочис ленных неясностях в обстоятельствах смерти Брежнева. Поэтому не буду педалировать здесь эту тему снова. У меня не вызывает сомнений, что Брежнев пал жертвой политического убийства в Пользу Андропова» (45. N° 6. С. 6).

Многое говорит о том, что Ю.В. Андропов убил Л.И. Бреж нева, об этом мног ие пишут, и мы не станем повторяться, а за дадимся вопросом: а может быть, Ю.В. Андропов и знать не знал и ведать не ведал, как применять яд? Ответ находим в кни ге генерал-предателя О.Д. Калугина: «Как-то из одной крупной азиатской страны от агента в мест ной контрразведке поступило тревожное сообщение о разрабатываемых планах шантажа жены резидента ГРУ. Эта уже немолодая дама очень любила свою со баку, огромного кобеля, исполнявшего не только сторожевые функции. Собака отвечала даме пылкой взаимностью, и н а базе этой документально зафиксированной патологии контрразведка намеревалась завербовать неверную подругу резидента. Обыч ная мера против готовящейся провокации – отозвать предпола гаемую жертву из страны. В данном случае прямолинейное ре шение было опро вергнуто из-за опасения провала источника и трудностей реализации материала в ГРУ по чисто этическим со ображениям.