Он знал, что в такой романтичный, тихий вечер ему следует любить ее с нежностью, неторопливостью и вниманием, но она выгнула спину и напрягла бедра. И Алекс понял, что пропал.

На возню с кружевными трусиками ушло несколько секунд. Возможно, Алекс действовал немного грубо — она тихо вскрикнула, выражая протест, но кто обращает внимание на мелочи в момент экстаза?

Почти одновременно они достигли пика наслаждения.

Когда к Санчии наконец-то вернулась способность соображать, она никак не могла взять в толк, как очутилась здесь.

Почему? Она никогда не совершала столь безрассудные поступки!

Девушка задвигалась, и он убрал руку. Не глядя на своего неожиданного любовника, она подобрала с пола платье и стала шарить в поисках трусиков.

— Ты это ищешь?

Санчия чуть со стыда не сгорела.

Она выхватила тонкую полоску кружев из его загорелой руки, стараясь не встречаться с ним глазами.

Мы уподобились животным! Господи, он даже не раздет!

Только большое горе могло толкнуть ее в его объятия. Вероятно, она слишком много выпила и мало ела сегодня. Санчия прижала руку к губам и бросилась в ванную.

В порыве вожделения они забыли даже о средствах контрацепции! Девушка с ужасом прижала полотенце к дрожащим губам.

Что он обо мне подумает?

— Ты в порядке?

Девушка мысленно воздала хвалу своим длинным волосам, в которых можно спрятать перепачканное косметикой лицо.

— Прекрасно. — Ее голос звучал бесцветно.

— Я не понял, что ты слегка перебрала. Думал, ты контролируешь ситуацию. Никогда бы не привел тебя сюда, догадайся я об этом раньше.

Мужчина брал вину на себя. По страдальческим ноткам в голосе Санчия догадалась, что он тоже сожалеет об их необъяснимом порыве.

— Не переживай. — Ей никак не удавалось справиться со смущением, голос предательски сорвался. Этот человек все еще оставался для нее незнакомцем, которому она не в силах объяснить, что стыдится происшедшего не меньше, чем он. Чем быстрее она покинет этот номер, тем лучше.

— Это не должно было случиться, — попытался объяснить он.

— Не должно.

— Я вызову такси и отправлю тебя домой.

Девушка подняла на него глаза. У нее и сейчас замирало сердце при виде этих нежных и чувственных губ.

— Да. — А что ты, собственно говоря, ожидала? Что такой мужчина захочет от тебя нечто большее, чем допуск к телу?

—А пока сделаю тебе кофе, — нашелся Алекс.

Когда пять минут спустя Алекс захотел проведать девушку, то обнаружил комнату пустой. Он заметил приоткрытую дверь и вышел в тихий коридор. Работал лифт. Должно быть, это она ехала вниз. Алекс толкнул дверь запасного выхода, и тут же влажный воздух ворвался в помещение, послышалось шипение ящериц под аккомпанемент бормочущего моря.

Он увидел ее вдалеке — одинокая фигура, освещенная прибрежными фонарями. Девушка ступала по розовому песку, покачивая сандалиями в руке.

Она даже лифта не дождалась, так ей не терпелось уйти, воспользовалась пожарным ходом.

Алексу стало не по себе. Ему ее не догнать, даже если он станет скакать через две-три ступеньки. Сама пришла к нему и сама ушла без расспросов, без упреков, без слез, не желая общаться ни с ним, ни с кем-либо еще.

А она уже сейчас, возможно, беременна его ребенком...

Алекс досадливо поморщился: нельзя быть таким беспечным.

Остается надеяться, что она принимает противозачаточные таблетки.

Алексу хотелось окликнуть ее, остановить, вернуть, но тут из ресторана на террасу вывалила толпа гостей, и он окончательно потерял девушку из виду. Ему вдруг сделалось тоскливо: в его жизни нет ничего постоянного, даже случайная незнакомка, подарившая ему ночь любви, норовит быстрее исчезнуть.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Присяжных приводили к присяге.

Когда дойдет очередь до нее, ей следует встать. У Санчии заныло под ложечкой.

Зал с высокими арочными окнами и темными стенами нагонял страх, да и адвокат, высокий, уверенный в себе мужчина, стоящий у кафедры, вызывал у нее приступы паники. Раньше ей никогда не доводилось принимать участие в суде.

Ее отобрали в качестве присяжной по делу об изнасиловании. Санчия хотела исполнить свой долг, кроме того, работа в суде могла доказать ей самой, что она снова может жить нормальной жизнью.