Перед ней положили Библию, и она поднялась на дрожащих ногах, готовая произнести слова клятвы.

— Минутку. — От зычного, требовательного голоса, казалось, завибрировали панели на стенах. Санчия замерла.

Человек обращался к судье, но его глаза не отрывались от девушки ни на минуту. Умный, пытливый взгляд. Мужчина был хорош собой, серые глаза, оливковая кожа, черные брови вразлет, блестящие черные волосы под белым париком, крепкая фигура под мантией адвоката.

— Боюсь, мы хотим дать отвод.

Взоры присутствующих обратились к Санчии. Ей вдруг показалось, что он уличает ее в связи с преступностью. Пот выступил у нее на лбу, бледно-зеленый жакет сдавил грудь.

— Мы просим замены.

Его слова звучали скорее как приказ, чем как просьба. Санчия подумала, что ее нога сейчас подвернутся и она упадет. Она побледнела, в глазах застыл немой вопрос «за что?». Но мужчина и бровью не повел.

Алекс облегченно вздохнул. Ему удалось получить передышку. Все, что он хотел, увидев Санчию, входящую в зал суда, — это услышать ее имя, потребовать замены, а затем не дать ей возможности уйти.

Ему необходимо получить ответы на свои вопросы: куда она делась, когда сбежала от него тогда? Как и где жила два года? И почему, едва завидев его в зале, не бросилась к нему со словами извинений? Это притом, что несколько раз ее взгляд задерживался на нем. Алекс приказал себе успокоиться. При виде этих янтарных глаз он, как и в первый раз, чувствовал волнение.

Вероятно, она все спланировала заранее, решила насладиться его смущением, точно зная, что ее присутствие не просто смутит, а низвергнет его на землю. Только уверенности в ней что-то маловато, и глаза смотрят испуганно.

Кто-то дал ей стакан воды и усадил на диван в отдельном кабинете. Санчия едва не упала на пол, когда дверь открылась и появился адвокат, отвергший ее участие в процессе.

Алекс Сабре. Она не помнила, кто сказал ей его имя.

— Привет, Санчия. — В ее горле мгновенно пересохло, когда она увидела, как он прикрывает за собой дверь. — Я и не думал, что ты все еще тут. — Голос адвоката звучал приторно и зловеще. — После того, как в тот раз обошлась со мной, выбросила, как ненужную вещь.

Мужчина навис над ней.

— Прошу прощения. — Санчия покачала головой, стараясь избавиться от тумана в голове. — Я... я вас знаю? — нахмурившись, осторожно поинтересовалась девушка. Он мог найти ее имя в списках присяжных, догадалась она.

— Не помнишь меня? — Он свел брови на переносице, буравя девушку глазами. А затем вдруг рассмеялся коротко и зло. — Отлично! Временная потеря памяти? Ты выдумала это, когда увидела, что я выступаю адвокатом на данном процессе? Поверь, я очень удивился, заметив тебя в числе присяжных.

— Удивились? — Ей никак не удавалось взять в толк, о чем он говорит.

— Амнезия очень удобная вещь. Но оставь эти глупости и взгляни фактам в лицо.

— Каким фактам? — Санчия недоуменно встряхнула головой.

— Ты понимаешь, о чем я говорю. Почему ты исчезла тогда без объяснений? Куда ушла? Спряталась так, что никто не мог тебя найти!

— Извините... — снова недоуменно начала Санчия, прижимая руку к виску и чувствуя, как бешено дергается там жилка.

— Я и не представлял, что так отвратителен тебе, раз ты сбежала.

— Сбежала? — Отчего? Ее мозг усиленно работал в поисках ответа, но безрезультатно: в голове царил мрак. — Вы уверены, что не ошиблись? — робко поинтересовалась она.

— Ошибся? — На этот раз его смех звучал еще глуше. — О, конечно, ошибся! Ради бога, Санчия...

Он не успел договорить, как девушка гневно сверкнула глазами. Его поведение пугало и настораживало.

— Я действительно не знаю, о чем вы говорите и кто вы такой.

— Да перестань! — Он хлопнул себя рукой по лбу. Над кем она шутит?

Мозг Санчии готов был разорваться от переполнявших его мыслей. Девушка пыталась провести параллели между прошлой и настоящей жизнью. Он адвокат. Она когда-нибудь связывалась с адвокатами?

— Я выступала в роли свидетельницы чего-либо? Поэтому и сбежала?

— Свидетельницы? — Он повернул к ней голову, серые глаза расширились от ненависти. — Нет, моя дорогая девочка, ты не была свидетельницей. И я не думаю, что мне нужно напоминать о том, что я жестоко расправляюсь с теми, кто выставляет меня на посмешище и делает из меня дурака.