госпитале. И — разошлись, чтобы никогда более не увидеть

друг друга.

* * *

В книге Майорова, которая вышла год назад, и в этом

сборнике собраны почти все известные мне стихи Коли —

последних трх-четырх лет его жизни. Почти все, но не все.

Я хорошо помню стихи о деревенской гулянке, со строкой:

Я сам любил ходить в такие игры.

Может быть, когда-нибудь вспомнятся, приснятся другие

стихи, другие строки, а может быть, и не вспомнятся. Мы,

наверное, слушали в те годы друг друга не очень внимательно.

Вс написанное и читанное казалось присказкой. «А сказка

будет впереди». Главное ещ напишется. У иных так и

случилось. А у иных вместо сказки впереди была смерть.

63

* * *

Я перечитываю стихи Майорова тридцать девятого,

сорокового, сорок первого годов. Многое вспоминаю, со многим

встречаюсь впервые и думаю, что нет, это уже не присказка.

Мы никогда не прочтм того, что Коля написал бы о войне,

о нашей победе. Но он сказал сво честное и точное слово о том,

что думали и чувствовали люди его поколения за день, за год до

войны. О буре истории, ревевшей за окнами наших

студенческих общежитий. И о том, как

…были высоки, русоволосы

те, кто шагнул навстречу буре. Победа начинается с

решимости е добиться, с уверенности в правоте нашего дела.

Об этой решимости, об этой правоте — вс, что написал

Майоров.

Михаил Львов

Николай Майоров

В 1947 году в вестибюле МГУ я увидел рослого, с

открытым лицом, с развевающимися волосами студента и

вздрогнул: он был очень похож на Колю Майорова. Сходство

это длилось только мгновение. Пронзила мысль: невозвратные

есть потери. Не возможно возвратить человека из земли. И

только образ его остается, вечно живой, в нашей душе. Я не

видел Колю Майорова мертвым. Только знаю рассудком, что он

погиб, а сердцем представить не могу его неживым.

Он так и остался в моей памяти — высокий, сильный,

добрый, со зрением, я бы сказал, цветным. Как цветное кино. Он

густо воспринимал жизнь, мир в его стихах вставал объемным,

зримым, цветным. Остались от него недописанные поэмы,

стихи, строки, осколки таланта. Но и сейчас неподдельной

64

юностью и свежестью восприятия мира веет от этих стихов. До

сих пор я люблю повторять его живее строки:

Что услышишь в ночь такую?

То ли влага бьет в суку,

То ль тетерева токуют

В ночь такую на току45.

И многие, многие строки, живые, молодые, с языческим

восприятием жизни, остались от Коли Майорова.

Говорят, в 1914 году в первые недели войны во Франции

погибло 300 поэтов. Триста поэтов! Это не укладывается в

сознании! А сколько поэтов унесла вторая мировая1

Блистательно начинали свой поэтический путь Коля Майоров,

Миша Кульчицкий, Павел Коган, Коля Отрада, Арон Копштейн.

Все, что осталось от них, дорого до боли. В них черты нашей

юности, облик наших друзей, погибших на войне, но живущих в

наших сердцах.

От Коли Майорова осталось много стихов. Мы должны

напечатать все его лучшее. Это будет нашей признательностью,

признательностью живых тем, кто своей жизнью отстоял жизнь

для всех.

Павел Антокольский

(Предисловие)

Двадцать лет тому назад, зимою 1940/41 года, в

Литературном институте имени Максима Горького работал

поэтический семинар, объединявший студентов одаренных и

самобытных, истово рвавшихся к поэтическому творчеству.

Будущее показало, сто многие из них действительно стали

поэтами. В семинаре господствовала атмосфера горячая и

чистая — уважение друг к другу, хозяйская забота о судьбах

нашей поэзии.

45 Стихотворение «Зов жизни» было опубликовано В.А. Ружиной.

См. стр. 109 – Л.Л.)