– Знаешь, иди куда хочешь, - прошептал он, и шёпот заскользил по коже змейками.
– Только сначала…

– Что?
– я тоже невольно понизила голос. Дыхание сбилось от предвкушения.

– Вот что.

Руки его внезапно стали жёсткими. Он приподнял меня и переставил обратно в кухню, к столу.

– Обопрись и нагнись.

Снова железный самоконтроль, снова демонстрация власти, снова наказание за мнимую провинность. И, как обычно, я настолько хочу этого, что практически не могу возразить.

– Не надо!

Но получается так жалко и неубедительно, что он смеётся надо мной.

– Даша, делай, что сказано.

Он с силой пригибает меня к столу, практически укладывая на него животом.

В этот раз моё нижнее бельё осталось целым - вряд ли Роман захочет, чтобы на ужине с другим мужчиной я была без трусиков.

Но других поблажек я не дождалась. Он резко вошёл в меня, вызвав огромную волну удовольствия.

Но дойти до конца в этот раз мне позволено не было. Не сразу. Раз за разом он прерывался, нежно целовал мою шею, посмеиваясь над ухом.

– Даша, ты и есть игрушка. Только моя игрушка, а не Рольсена, или кого-то ещё.

И снова подводил меня к самому краю. Пока я не запросила пощады.

– Я хочу, чтобы ты пришла к нему, думая обо мне.

Я не могу не думать о тебе, любимый. Незачем так меня мучить для этого.

Он показывал мне мою слабость. Он показывал, что я не смогу уйти от него.

Вот только я и не собиралась.

Когда всё закончилось, Роман развернул меня к себе, и я просто повисла на нём, почти теряя сознание. Он приводил меня в порядок, одевал, поправлял волосы, я не в состоянии была за этим следить.

Подождал, когда я отдышусь, и крепко поцеловал.

Довольная улыбка:

– Вот теперь иди.

115.

Роман не подвёз меня. Да я и не ожидала этого. Он ревнует, жутко ревнует, я чувствую. Чаще всего это происходит у него глубоко внутри. Но иногда - выходит наружу.

И мне тяжело.

Нет, мне, конечно, ни на кой не сдались эти все Рольсены и Рушаны. И если моему мужчине так спокойнее, я могла бы вообще исключить общение с ними и им подобными.

Но ведь речь идёт не о данной конкретной вспышке. Скорее, о стабильном недоверии. Я его кукла, марионетка, и он нервничает каждый раз, когда я соскальзываю с верёвочек.

Он просит доверять ему, но сам не доверяет мне нисколько.

Мой директор ждал в условленном кафе с большим букетом роз. Нежно-розовые, симпатичные. Безнадёжно импортные, рафинированные, в яркой аляпистой упаковке. Но…

Такие чудесные.

От Романа я получила тоже один букет. Всего один. Ещё более чудесный.

Даша, уймись. Он каждое утро кормит тебя завтраком, а каждый вечер - ужином, а тебе цветочков не хватает?

Я не стала ему улыбаться. Просто - не хотелось. Если он думает, что я заинтересовалась им хоть сколько-нибудь - моя задача - его разубедить.

– Евгений Михайлович, прошу прощения, если вы на что-то рассчитывали, но я здесь только из-за Ланы.

– Я не сомневаюсь. И удивлён, что Эльвильяр тебя отпустил даже так. Он совсем не воспринимает меня всерьёз?

Воспринимает. Ещё как воспринимает. Но, извините, это наше личное дело.

– Возможно, он доверяет мне?
– как можно более непринуждённо.

– Доверяет?
– Рольсен рассмеялся холодным смехом.
– Даша, я никогда за всю свою жизнь не слышал, чтобы он кому-то доверял.

– Ладно, - я села.
– Мы перейдём к делу?

– Нет.

Он усмехнулся, выдержал паузу, недостаточную для того, чтобы я успела отреагировать, и продолжил:

– Вы получаете кое-какие сведения, а я взамен получаю что?

Вот оно. Я же так и думала, что ему что-то надо.

– Что вы хотите?

– Кажется, я уже озвучил, - он непринуждённо пожал плечами.
– Ужин. Я хочу провести вечер в вашем обществе.

– И всё?

– Малость, правда? Даша, возьмите меню.

И как на это отреагирует Роман? Скорее всего, никак. Но… Я думала, что узнала его, тоже делала предположения. И он преподнёс мне сюрприз. Думаю, не последний.

– Вы хотите предоставить выбор мне?
– холодно улыбнулся Рольсен. У него все улыбки холодные. Самодовольные.
– Или отменяете сделку?

Так, Даша, попробуй-ка согласиться на его условия. Для начала уступим.

– Нет, я закажу.

Я взяла меню и сделала заказ. Оплачивать я всё буду сама. Неважно, что директор об этом думает.

– Так что вы можете мне сказать о Лане?

Он покачал головой.

– Даша… Не спешите. Вечер долгий, мы успеем.

Мягкий, неторопливый, завораживающий голос. Меня это не трогает, ясно?