— Капитан Фоменко! Как офицер — веди себя! Если для успеха задания будет надо — сам пойдешь! Строевым! Сказано — два. Значит, иди распоряжайся! А ты буди Альберта, пошли распаковываться да объект смотреть.

Объект оказался невзрачной огороженной площадкой в лесу, с двумя воротами. В одних, распахнутых и до половины занесенных снегом, терялась узкая лесная дорога. Вторые, предназначенные для пропуска вагонов, высились на противоположном конце участка. Железнодорожная ветка, слабо угадывающаяся под сугробами, заканчивалась нагромождением больших мятых плоскостей — видимо, это был ангар. Все строения были разрушены: там и сям из-под нетронутого снега торчали гнилыми зубами обломки стен. На полузанесенной будке проходной виднелась косо висящая табличка: «Федеральное агентство по государственным резервам. Комбинат „Гранит“». Ахмет подчёркнуто спокойно спросил у Фоменки:

— Где твои расположились? Имею в виду, те, которые сейчас близко. Удаление от забора какое?

— По окружности. От забора — метрах в тридцати, местами до десяти.

— Отодвинь людей на пятьдесят минимум.

— Ё… Ладно. Жаба! По цепи передай, расстояние от позиции до забора — пятьдесят метров, понял? Пять-де-сят!

По лесу, вопреки ожиданиям, никакого шума — гоблины передали приказ знаками.

— Дальше что?

— Когда мясо пригонят и куда?

— Через час, сюда, куда ещё.

— Можешь подержать их на расстоянии до нужды? Вне прямой видимости?

— Ты чё думаешь, это изменит чё-то?

— Ты не понял. Я сейчас тралить буду. Они, если увидят — понять могут, и упереться. На хуй это надо?

— Понял. Сделаем.

Побросав кошку [244] вдоль прилегающей к входу территории, Ахмет углубился в руины. Сначала старался ступать только по крупным обломкам, затем плюнул. Уловить и распознать сквозь снег их очертания было нереально — так лишь увеличивался риск элементарно переломать ноги. Полностью положившись на нечто зыбкое — чувство правильности того или иного движения, Ахмет решительно опускал ногу в одно место, избегая другого. Ему казалось, что вражеский сапёр оставил здесь вместе с поставленными минами ещё что-то — свою память сделанного, мысленную карту, где каждую мину окружало некое едва заметное дрожание. Он чувствовал их, проснувшихся и с хищным безразличием уставившихся на него — место было неспокойным, рябь то и дело подергивала картинку, воспроизводимую по памяти с закрытыми глазами. Самое херовое, что он плохо знал минное вооружение предполагаемого противника. Только самые распространенные, хрестоматийные вещи — М18, аналог нашей полусотой МОНки; дурацкую «Элси», короче, разный хлам времен Хошимина. …Если щас напорюсь на что-нибудь эдакое недетсадовское типа SLAMa [245] — пиздец. Каких только ни делают эти пидоры, может, лежит сейчас какая-нибудь супер-пупер-магнитоакустическая, — на движущуюся «кошку» возьмет вон и среагирует. Да и хуй с ним. От хитровыебаных один хрен не спасусь, тут уж повезет либо нет. Главное — элементарную растяжку не сорвать…Лишь спустя полчаса нашел и снял первую — того самого тупорылого «Клеймора». Пристроенный безо всякой фантазии, бездушно как-то, он вселил в дебютирующего Ахмета надежду. Характер установки говорил о безалаберности вражеского сапёра, работа была сделана «на отъебись». Второй заставил проникнуться к ставившему эти, в общем-то, вполне нормальные мины, ниггеру (Ахмет почему-то был твердо уверен, что это был именно ниггер, губастый распиздяй с плеером в ушах) презрительным недоумением: ну если уж начал что-то делать — дык сделай нормально! Снял, поймав кураж, шесть штук — все «Клейморы». Одновременно, лазая по завалам, наметил места будущих закладок. Ещё раз обошел место предполагаемого ствола по кругу, представляя, как и что будет происходить. …Ух, вроде всё. Внизу, дай Бог, чтоб так же было. Так, теперь займемся драматургией. —Вывинтив из корпусов взрыватели, продел сквозь рамки прицелов подобранный кусок провода — получилась эффектно выглядящая связка. — …«Ахмет, великий покоритель мин», ептыть… А хули — ведь сделал же!Вышел, наступая в свой след, с территории, специально для зрителей небрежно бросил у своих ящиков связку добычи. …Э-э, а Максимыч-то не повелся, ишь, ухмылку еле удерживает. Просек мой спектакль, в отличие от этих. А эти впечатлены, похоже. Вон как зырят почтительно. Это гут…Сел на ящик, принялся забивать трубочку. Бросил солидно так:

— Ну всё, вроде. Есть проход. Сейчас покурим, да пойдем шпурять.

— Нашел ствол? — подсел Максимыч.

— Да вроде как. Там из-под снега видно — ламповая была, она же всегда перед клетевой? Нет? Рядом движки ещё, я таких не видал, здоровенные. Или редукторы — хуй поймешь, замело доверху. Они от ствола далеко быть не могут. Главное, там табличка висит, график спуска. Я только когда её увидел, убедился. А то не верилось что-то; больно уж здоровый ствол получается — метров шесть-семь.

— Много на нем навалено?

— Много. Там, похоже, здание стояло этажа в два, хорошо не кирпичное, а из хрущевской панели. На втором, похоже, раздевалка была — шкафчиков до хрена валяется, и все поверху.

— Хватит у нас тола расчистить?

— Должно. Я бы ещё прихватил, но ладно, хоть это донесли, — мстительно добавил Ахмет, глядя на Фоменку.

— Ладно, докурил? Пошли взглянем.

Троица спецов отправилась на развалины. Увидев торчащие из-под снега редукторы, Алик кинулся их осматривать, оставив Ахмета с Максимычем.

— Ну что, Ахмет, выходит, зря гражданских ловили?

— Вниз ещё идти. Геннадий Максимыч, меня и так эти гражданские к земле давят, не надо.

— Что, ждешь внизу гадостей?

— Не то чтобы очень, но… Больно уж по-распиздяйски наверху заминировано. Не для расслабухи ли… Такое ощущение, что натыкано неграми обкуренными. Вон, первое боевое разминирование — и смотри-ка, поляна зачищена.

— Почему-то так и думал, что первое. А внизу чего именно опасаешься? Я-то от жизни малость поотстал, в Афгане застал только самое начало — ничего умнее М — четырнадцатых не знаю.

— Ихних технических чудес прежде всего. Слишком мало времени прошло, аккумуляторы могут ещё заряд держать, тем более, там под землей не так холодно. А навыдумано столько дряни всякой, что мурашки по коже. Даже я могу из того, что у нас под рукой, соорудить такую хреновину, что ни один не уйдет. Было бы желание.

— К примеру?

— Вот освободим мы лестничный спуск — чё-то в подъемные штучки не верится как-то, и пойдем вниз. На последнем пролете подготавливаю ступень — чтоб свободный ход немного был, под нее — самую обычную ПФМку или ПОМку, [246] пусть сапёр найдет, порадуется, что повезло — не сработала. Она ничего не взрывает — нахера, пусть сапёр осмотрится, вернется и доложит. Зато нажатие ступени пускает что-нибудь типа ЧМВ, [247] поставленный на время, достаточное для спуска всей группы. А там… Полет фантазии ограничен только наличным ассортиментом. Я бы, в данном конкретном случае — пропустил бы всю группу в коридор, а там — теми же «Клейморами». Спереди и сзади, и плюс ещё лестницу на голову. Впечатляет перспективка?

— Вполне.

— А теперь ещё представь, что взрыватель может быть инфракрасным, или сейсмическим. Или ещё каким, про какой мне двадцать лет назад не рассказывали.

— Предложения тогда какие?

— Да какие. Пускать вперед камикадзе, какие ещё. А вслед — полукамикадзе, который проследит, чтоб первый не в углу отсиделся, а прошел куда надо. И ждать. Примерный срок — чтоб спуститься, минут десять–двадцать там, подняться, доложить. Ещё один спуск, плюс пять минут на группу — и бабах. Или не бабах.