Шрифт:
– Ух! – воскликнула я пораженная такими способностями техники.
Виктор смотрел на меня и улыбался, видя, как я прозреваю и радуюсь этому факту словно ребенок.
– Так ты думаешь, что кто-то искал ускоритель?! – вдруг осенило меня.
– Ммм… не знаю… вряд ли они знают о его существовании…
– Тогда что?!
– Скорее всего, они искали нечто, сами не зная что. Что-то не конкретное, а то, что является в моих карманах не обычным…
– …но ничего не нашли и удалились, - закончила я мысль Виктора.
– Совершенно верно, - согласился он.
Всю дорогу до дома я думала о своем необычайном то ли везении, то ли наоборот, не везении. Рада ли была я тому, чему свидетелем стала? Однозначно ответить на этот вопрос было трудно. Единственное, в чем я была уверена так это в том, что встретила Корецки, а он стал моей судьбой. Он все глубже проникал в мою жизнь, прорастая в почве высохшей и требующей дождя. Его корни упорно дробили камни и разрывали глину. Но благодаря именно их усилиям моя земля преображалась и постепенно становилась плодородной. На ее поверхности уже колосились разнообразные травы.
Меня пугало только возможность столкнуться с еще более непонятными результатами странной, непривычной, совсем уж фантастической теории. Как и все обыватели, я страшилась всего нового. А то, с чем я столкнулась даже простым словом «новое» нельзя было назвать. Такие уточнения, как совершенно новое, кардинально новое и прочие, также не подходили для его понимания и осмысления. Скорее можно было сказать, что я попала то ли в странный сон, то ли в сказку, то ли в жизнь, описанную научной фантастикой.
ГЛАВА 21.
Кое-что проясняется, но только не для меня.
Пламя свечи, которая стояла ближе всего ко мне дрогнуло. Потом оно наклонилось и задрожало. Воск с одной стороны, наконец, прорвав плотину, долго удерживающую его натиск, потек сильнее. Вязкая жидкость устремилась в образовавшееся горло. Светлые, почти прозрачные капельки побежали вниз наперегонки по тонкой фигуре свечи. Я, вдруг, поняла, почему говорят, что свечи плачут. У меня возникло жутко сильное желание заткнуть прорванную плотину. Не сдержав порыв исполнить свое желание, я притронулась указательным пальцем к полузастывшей бугристой дорожке. Палец мгновенно почувствовал боль от ожога. Его подушечка покрылась тонким слоем воска. Я отдернула руку от свечи и, поднеся палец к губам, подула на него, потом подняла его ближе к глазам. Подковырнув застывший восковой слепок указательного пальца, я положила его перед собой на стол.
Краем глаза я видела, что Виктор хочет что-то сказать, но ждет, когда я оторвусь от своего занятия.
– Что ты делаешь? – наконец, спросил Виктор, внимательно следивший за моими действиями.
– Так… ничего…
– Я не поверил ни одному ее слову! Честное слово!
– Понятно…
– Я с первого дня нашего знакомства догадался, что она тайно тебя ненавидит. Мне оставалось только ждать, когда Эльза сделает первый шаг для осуществления своего замысла. Я видел, как она смотрит на тебя, слышал ее колкие замечания в твой адрес. Потом, спустя неделю, она начала потихоньку тебя порочить. Это не первое ее выступление.
– Но в чем-то она все же права…
– В чем? – мгновенно прервал меня он. – В том, что ты злодейка, посланная следить за мной? Или в том, что ты журналистка, которая спишь и видишь, как бы тиснуть обо мне статейку? Или в том, что ты воровка, поджидающая случая украсть у меня ценные вещи? Или в том, что ты любой ценой пытаешься женить меня на себе?! В чем она права?!
– Нет! Конечно не во всем! Только в одном! – мои глаза затянула влажная пелена слез.
– В одном?! И в чем же?! – Виктор поставил чашку, только что поднятую и поднесенную к губам.
– Я давно хотела тебе рассказать, но не могла дождаться подходящего момента…
– Вот он. Куда более подходящий!
– Я на самом деле хотела познакомиться с тобой для того, чтобы написать о тебе. Но уже после первой встречи мои планы изменились. Я безумно в тебя влюбилась! А разве можно предать свою любовь?! Я забыла обо всех своих планах!
– А откуда ты знаешь историю древнего Рима так хорошо, как знает только профессионал?
– А разве не ты говорил, что изучить историю может любой интересующийся этим предметом?
– Да… согласен…
– И второе, о чем ты должен знать теперь! То о чем не знает Эльза! Как-то возвращаясь от тебя, ко мне в метро подошли незнакомые люди и предложили написать о тебе статью в журнал. Кто они такие и какое представляли издание, я не знаю. Я пообещала подумать, но сказала это только для того, что бы понять кто они такие. У меня ни на секунду не возникло желания с ними сотрудничать! Это чистая правда!
Я замолчала и сквозь слезы посмотрела на своего собеседника. Виктор молчал, рисуя чайной ложечкой на скатерти какие-то узоры. О чем он думал, я не смогла догадаться. Его выражение лица было непроницаемым.