но, не больше пятидесяти человек.

В «Привале комедиантов» не существовало заранее

подготовленных программ вечеров; обычно все выступле­

ния там носили характер экспромтов. То известный ин­

струменталист или певец исполнял здесь новое музыкаль­

ное произведение, то актер показывал фрагмент своей

новой роли. В «Привале» можно было услышать послед­

ние стихи поэтов Маяковского, Блока, Хлебникова, Ахма­

товой, Есенина, Кузмина и Мандельштама. Бывало, что

сами авторы читали свои произведения. Часто после чте­

ния возникали горячие дискуссии.

Так было в «Привале» и с поэмой Александра Блока

«Двенадцать», вызвавшей шумную реакцию посетителей

первых двух выступлений Любови Дмитриевны.

280

Напечатанная впервые в газете в феврале 1918 года 3,

поэма «Двенадцать» вызвала бурные разноречивые от­

клики. О «Двенадцати» говорили и спорили везде: среди

интеллигенции и передовых рабочих, в партийных кругах

и в беспартийных.

С особенной страстью обсуждало поэму студенчество.

Взрывом негодования встретили ее большинство писате­

лей. Даже близкие друзья поэта осудили «Двенадцать» и

отвернулись от Блока.

К моменту моего рассказа прошло около пяти меся­

цев со дня появления поэмы в печати, а интерес к ней

продолжал расти, и только этим необычайным интересом

можно было объяснить то, что руководство «Привала ко­

медиантов», нарушая все свои традиции вечеров-экспром­

тов, пригласило Любовь Дмитриевну выступить с чтени­

ем «Двенадцати» в третий раз.

Жизнь в «Привале комедиантов» начиналась поздно,

часов в одиннадцать. До двенадцати публика собиралась

вяло, оживление же наступало обычно после полуночи,

когда в театрах кончались спектакли.

Не знаю, бывал ли Александр Александрович в «При­

вале» раньше, а если он там и бывал, то, должно быть,

редко. При входе его никто не узнал. Дежурный член

клуба обратился к нам с просьбой назвать свои фамилии,

а услышав фамилию Блока, растерялся, засуетился, при­

гласил нас войти, а сам быстро бросился вперед, желая,

должно быть, кого-то предупредить.

Очень скоро навстречу нам торопливо выбежал край­

не взволнованный моложавый человек актерской внеш­

ности. Еще издали он начал приветствовать Блока воз­

гласами и жестами, выражая свою радость гостю.

Это был Борис Пронин. Бывший актер, он на этот

раз встречал нас как директор «Привала комедиантов».

Он принадлежал к актерам старой школы, актерам пыш­

ных и повышенных интонаций и жестов на сцене.

И в жизни он сохранил эту внешнюю театральность,

хотя был человеком очень простым и сердечным. Всегда

открытый, веселый, доброжелательный и шумный, он

пользовался всеобщей любовью.

Пронин был потрясен и вместе с тем рад неожидан­

ному гостю. Он обрушил на Александра Александровича

поток возгласов: «это великолепно», «это просто замеча­

тельно», «потрясающе», «необыкновенно», «как я рад»,

«как я счастлив», «милый Александр Александрович, если

281

бы вы знали, какой подарок вы сделали нам...» Видно

было, что ему не хватает слов, чтобы выразить свои

чувства.

— З д р а в с т в у й т е , — спокойно улыбаясь, прервал его

Б л о к . — Позвольте представить в а м . . . — он назвал м е н я . —

Мы пришли к вам послушать Любовь Дмитриевну. Вы

позволите?

Тут Пронин бросился ко мне и, будто сто лет знаком

со мною, обнял меня за талию и наговорил мне кучу

любезностей, которых не успел досказать Блоку.

— Какой сегодня праздник в «Привале», какой заме­

чательный сюрприз, что вы пришли к нам вместе с Алек­

сандром Александровичем! — И дальше следовал поток

восторженных слов.

Александр Александрович тем временем отошел в сто­

рону и оттуда сочувственно и озорно улыбался мне. Про­

нин вдруг что-то вспомнил, схватил под руку Блока, а

потом и меня и уволок нас в какую-то каморку, которую

назвал своим кабинетом, налил три стакана вина и про­