Рассуждения коллеги о дежурной терапевтше: хорошо живется дуре! Все она делает правильно, никаких к ней нет претензий. Ну, трудно немножко окружающим – так что с того?..

Вот, о ней же. Купила на дежурстве две селедки. Огромные! И съела за общим столом. Только хвост успели откупить.

Обед. Разговоры в сестринской.

– Я читала книгу про японскую пытку. Там в задний проход запускают мышь!

– И что? Что – он за хвост не может ее вытащить?..

Пауза.

– Ну, может быть, руки связали, или нет их вообще уже…

Раздумья.

Запальчиво:

– Все равно. Ну, доберется она до дерьма, нажрется, сдохнет – и все!

Заведующая отделением явилась на работу в половине первого белой июньской ночи. Устроила скандал в гардеробе: почему не пускают? И лифты не работают? Покормили, уложили спать.

Всего групп инвалидности – три. Заведующая написала больному шестую. И родился он, опять же, в 19995 году.

…Сенсация! Прошел слух, будто она подала заявление: увольняется. Вот посмотрим, кто первый: автор или она?

Во избежание терроризма в хирургическом корпусе заперли черный ход. И – то отопрут, то снова запрут. Парадный пока не трогают.

Из давнего: аттестация отделения. Надо подтвердить высшую категорию. Приехала серьезная комиссия с профессором Г. во главе.

– Надо купить хорошей водки, а то профессор блевать будет, неудобно, – высказался А. В.

Старшая сестра разволновалась: тоже, проблема!

– Что?.. Пьет?.. Да он у нас до первого этажа не доберется!..

…Все закончилось чудесно, на оптимистической ноте.

В конце концов, существуют и другие лечебно-диагностические учреждения.

В качестве интерлюдии – несколько историй из практики совершенно посторонней подстанции «Скорой помощи».

История первая. Поступил вызов, вызывала дочь: «Мама стремится на пол!»

Поехал. Отворили дверь, выходит соловая женщина с нескрываемым слабоумием на лице.

– Мама стремится на пол! Мы уже вторую трехлитровую банку теплой воды со сгущенкой пьем – и не помогает.

Пожал плечами, сделал на всякий случай обеим укол – чтоб угомонились и спали, уехал. Вернулся на станцию, ходит и вслух удивляется:

– Все бы ладно, но почему – трехлитровая банка воды со сгущенкой?

Стоявший рядом коллега осклабился:

– Это я им велел, чтобы впредь не вызывали.

Хорошо! Не только здесь интересно…

История вторая. Даже не история – так, зарисовка. Врачиха Х. чрезвычайно полна, к работе своей относится философски. Приехала по вызову.

– Что случилось?

– Живот болит…

– Так… Что ели?

– Ну, что… обед…

– На первое – что было?

– Борщ…

– Так, давайте сюда, буду пробовать.

Съела тарелку борща.

– Борщ как будто ничего. Что на второе?..

Еще, еще! Слушаешь и млеешь. Значит, и у других тоже…

История третья. Станция «Скорой помощи», девять часов утра, все на месте.

Вошел старый, проверенный фельдшер – лет шестидесяти, бритый наголо. Поставил на деревянный стол два литра спирта и сказал:

– Ну что, мужики. Начнем безумство.

Через полчаса его увезли в вытрезвитель, потому что он какую-то «Скорую» послал не ту и не туда. А когда с Центральной позвонили и стали выяснять, в чем дело, ответил:

– Не хер сюда звонить, тогда я ошибаться не буду.

История четвертая. Рассказчик дежурил на съемках мюзикла с Боярским: обеспечивал медицинскую помощь на случай чего. Съемки велись на территории пивного завода «Красная Бавария».

Сам рассказ не слишком интересен. Суть – в последней фразе:

– …В два часа ночи я дорвался до кранов.

Ну-с, о чужаках достаточно. Вернемся на грешную землю.

– Да! Приходится работать среди придурков! – запальчиво сказала доктор М.

После паузы заведующая подозрительно осведомилась:

– Это что – ко мне тоже относится?

Между прочим, хирург-уролог К. вот уже некоторое время как уволился и перебрался в другую больницу, где автор его и навестил. Первым делом К. показал две кладовки с противопожарными принадлежностями – шлангами, ведрами и баграми. Туда он складывал пустые бутылки, автор насчитал шестнадцать штук. Вскорости К. похвастался: