— Вежливость — это хорошо, — лишь заметила она.

Его улыбка стала загадочной; он промолчал.

— К тому же, — продолжила она, — не понимаю, как ты можешь говорить, что я жутко вожу. Ты сам учил меня водить машину.

К ее облегчению, он рассмеялся.

— Одно из моих самых жестоких фиаско.

— Так о чем ты хотел поговорить? — спросила она, поднимая стекло, чтобы спрятаться от шума и жаркого, загазованного воздуха.

Он метнул на нее взгляд, прежде чем посмотреть в боковое зеркало и поменять ряд.

— Прошлой ночью мне звонила Вера.

— Да? — Сэм крепче ухватилась за край сиденья. У мамы всегда благие намерения, однако... — И что она хотела?

— Ну, похоже, слухи летят со скоростью ветра — до нее дошло, что я помолвлен. Вера сказала, что по-прежнему считает меня частью своей семьи. И что нам с Хизер всегда будут рады в ее доме.

Брэд всегда бывал по праздникам в доме ее родителей. Но Брэд с Хизер? Сэм представила, как они оба наведываются на Рождество. Ее передернуло. Дело, конечно, не зайдет так далеко — Сэм рассчитывала разбить помолвку до этого. Но если ей не удастся...

Господи, и о чем только думает ее мать?

— Ты не против, Сэм?

— Конечно, нет! — услышала она свой голос.

Брэд громко вздохнул с облегчением.

— Тогда решено. Надеюсь, вы с Хизер подружитесь. Ты ей очень нравишься. Ей хочется, чтобы ты была ее подружкой на свадьбе.

Сэм невольно дернула рукой, расплескав на себя кофе.

— Ох!

Брэд глянул на нее.

— Ты в порядке?

— Да.

Она заглянула в бардачок, вытащила салфетки и вытерла свои джинсы.

— Так как, будешь подружкой?

— Мм...

В кабине стало очень жарко. Сэм опустила стекло и глубоко вдохнула, подыскивая отговорку, чтобы отказаться.

— Разве у нее нет подруг? Или сестер, или еще кого-нибудь?

— Нет. Я же объяснял тебе, что женщины не проявляют к ней особого дружелюбия. У нее немного знакомых. Она единственный ребенок в семье, а родители ее умерли.

Сэм прикусила губу. Она недолюбливала Хизер, и ей не хотелось питать к ней сочувствие. Однако она не смогла удержаться от прилива жалости. Она знала, каково терять родителей.

— Ну же, Сэм. Ты же всегда говорила, что я твой лучший друг. Мне нужно, чтобы ты выручила Хизер.

Сэм не хотелось помогать Хизер. Но не могла же она отказать Брэду. Она неохотно сказала:

— Если ты уверен, что Хизер хочется этого...

— О, я уверен, — ответил Брэд, смеясь.

На склад они приехали с опозданием на час. Внутри сотни рулонов ткани были беспорядочно навалены на полках, столах и даже на полу. Помещение было длинным и узким, с уродливыми обоями бежевого цвета на стенах, цементным полом и высокими окнами. Но на полках было все, что только можно было пожелать: индийский коленкор, шамбре, твид и габардин, шелковистый кашемир и мягкая кожа, кисея с ткаными горошинами, зеленовато-желтая тафта и кисея со стразами.

Позабыв о своих тревогах, Сэм переходила от стола к столу, рассматривая рулоны и ощупывая фактуру ткани.

Один раз она подняла глаза, поймав Брэда на том, что он наблюдает за ней, странно улыбаясь.

— В чем дело? — спросила она.

— Ни в чем, — ответил он. — Просто вспомнил, как пригласил тебя на танец на вечере встречи выпускников.

Сэм помнила тот случай — она училась в выпускном классе и только что рассорилась с Шоном Чэнгом. Полная решимости пойти на вечер невзирая ни на что, она попросила Брэда подвезти ее до школы.

— Да, и что? — спросила она.

— Тебе пришлось допоздна задержаться в тот день на работе. Я подъехал за тобой на склад, где ты работала. Но ты забыла взять платье и потому просто обернулась куском золотистого шелка и связала концы узелком.

— О да, припоминаю, — ответила она. — Шелк все цеплялся за пряжку на твоих брюках во время танца, — сказала она. — Удивительно, что ты помнишь это.

— О, прекрасно помню. Так и вижу тот узел, что ты завязала на груди. Я всю ночь гадал, что бы было, если бы я развязал его.

— Я бы убила тебя, вот что бы было, — заявила она насмешливо. — Как раз на этом узле и держалось все мое одеяние. Если бы ты развязал его, все бы развалилось. На мне под шелком почти ничего не было.

— Гм, я так и думал.

Что-то в его голосе заставило ее взглянуть на него. Он рассматривал рулон шелка, нежно поглаживая ткань.

Ей припомнилось, как они танцевали, а его рука лежала на ее оголенной спине. Она чувствовала его прикосновение, не придавая этому особого значения. Было приятно ощущать тепло его чуть шероховатой ладони. Это казалось абсолютно невинным...