— А теперь, похоже, издеваетесь вы, — скривилась Оливия. — Тори Икидзара, самая неуловимая убийца нынешних времен, едва не прокололась на последнем задании. И вы считаете, она немножко отдохнет, залижет раны и возьмется за старое? Сдается мне, еще пару лет мы не услышим о ней. Это в лучшем случае.

— И что делать?

Оливия не поняла, всерьез был задан вопрос, или просто для формальности, однако ответ, который должен был подвести конец беседе, она подготовила заранее.

— Теперь вы не имеете отношения к этому делу. Им будут заниматься наши специалисты.

Она ожидала протеста, скандала, указаний на то, что отдел информационной безопасности не имеет права вмешиваться в дела, связанные с убийствами, но Кэлнорд лишь безразлично махнул рукой.

— Забирайте. Нам же лучше, лишний груз с плеч. Материалы я пришлю сегодня, хлть их там и ничтожно мало, и сомневаюсь, что они вам помогут.

Оливия кивнула. Она не подала виду, но ее насторожило спокойствие Кэлнорда. Она помнила бурную реакцию Райвера на ее вмешательство, но это было просто вмешательство. А теперь она забирала дело под свое руководство, да и сидел перед ней не сержант полиции, а сам инспектор. Возможно, он и на самом деле хотел избавиться от ответственности. А может, причина была своершенно иная, но что это за причина, Оливия не знала.

— Это все? Я могу идти? — послышался стальной голос Кэлнорда.

— Да, — ответила Оливия после некоторой задержки.

Инспектор ушел, не попрощавшись, а она снова погрузилась в раздумья.

Визит Кэлнорда не развеял ее сомнения, а лишь подтвердил их. В чем-то он был и прав. Полиции не удалось ни на шаг продвинуться в этой загадке за месяц, а стало быть, ничего не изменится и позже. Когда материалы полиции окажутся у нее на столе, дело будет под ее руководством, и ответственность, которой так избегал инспектор, переляжет на нее. Когда она поделилась своими планами с подчиненными — пару дней назад — они не стали скрывать своего недовольства. Во-первых, это не их компетенция, а во-вторых, лишнюю работу никому не хочется выполнять. Но Оливия знала кое-что такое, что позволило бы связать все произошедшее за последние дни в Лондоне с информационной безопасностью.

Тот, кто называл себя Виктором, должен был ответить на все вопросы. Оставалось отыскать его.

Когда Доллес Райвер собирался на утреннюю пробежку, в дверь постучались. Он посчитал, что это сосед, который недоволен круглосуточно работающим телевизором — такие конфликты происходили уже трижды — и решил не открывать. Стук повторился, но Райвер не сдвинулся с места. «Постоит минуту, другую, и уйдет», — подумал он.

Осторожно присев на край дивана, он прислушался к звукам из-за двери. Голосов не было, значит пришел кто-то один. В последний раз сосед пожаловал к нему с женой, и Райвер ожидал в следующий раз жителей половины дома, если не всего. Полицию они не вызывали, зная, что Райвер и сам полицейский. Об увольнении никто не знал — Райвер крайне редко выходил из дома, и заподозрить его в безработице никто бы не смог. Это сыграло ему на руку — не хватало еще полицейских среди ночи или ранним утром. Сразу поползут слухи, люди начнут задавать вопросы — а Райверу хотелось спокойствия.

Стук раздался в третий раз, уже громче и настойчивее. Видимо, гость не планировал так просто сдаваться. Райвер поднялся и осторожно подошел к двери. Ни звука.

— Райвер, открой! Я знаю, что ты дома!

О, этот голос он узнал бы из тысячи, из тысячи тысяч. Вздохнул, он повернул защелку на двери и распахнул ее.

— Доброе утро, инспектор. Чем могу помочь?

Райвер встал в дверном проеме, намеренно не приглашая гостя пройти, всем своим видом давая понять, что не намерен долго трепаться.

— У меня к тебе разговор. И лучше бы тебе меня впустить.

— Да ладно? С чего ради?

— С того, что я имею право допросить тебя как свидетеля по одному небезызвестному тебе делу, — медленно, с расстановкой проговорил Кэлнорд. А если откажешься — я вызову сюда полицию, и они доставят тебя ко мне в кабинет, где ты все же ответишь на мои вопросы. Ну, понимаешь, какая экономия времени, если ты сейчас добровольно все расскажешь?

Райвер не был уверен, что инспектор исполнит свою угрозу, однако не стал рисковать и отошел с дороги, стиснув зубы. Инспектор прошагал в квартиру мимо него, обдав крепким запахом табака. Видимо, утро не задалось, и инспектор выкурил полпачки вонючих сигарет.

— Кофе не предлагаю, — сообщил Райвер, проходя в гостиную вслед за Кэлнордом. — Давайте сразу к делу, у меня мало времени.

— Ну вот только не надо врать, — поморщился инспектор. — Времени у тебя навалом, ты же не работаешь. Вопрос у меня к тебе всего один. Пока.

— Я слушаю.

Кэлнорд уселся в кресло напротив Райвера и закинул ногу на ногу.

— Полагаю, не стоит тебе напоминать о событиях, что произошли в Харвуд-плейс месяц назад. И не буду упоминать имен, на них что-то вроде табу. Ты не глупый, и так поймешь, о чем речь. Вернее, о ком.

Райвер молчал.

— Как ты узнал о Тори Икидзара?

— Это и есть ваш вопрос?

— Будем считать, что да.

Райвер понятливо кивнул и, прошагав по периметру гостиной, сел на диван, боком к инспектору. Он не желал видеть этот пронизывающий взгляд холодных глаз и не желал стоять перед ним. Пока его не допрашивали в участке, он мог позволить себе такую роскошь — а кто знает, что взбредет инспектору в голову через несколько минут?

— Значит, дело теперь под вашим чутким руководством, — пробормотал Райвер. — Неудивительно.