Шрифт:
Шурик решил, что это кто-то из контрольной проверки ночных дежурных.
— Я за нее...
Трус почти ничего не соображал. Он даже начал терять всякую ориентацию: где он, почему он, зачем он...
Где-то шестым-седьмым чувством, которое, говорят, у человека иногда наблюдается, он хотел еще как-то повернуть ситуацию, завязать какой-то безобидный разговор, а вот что дальше делать — забыл!
Ну, не лезть же к этому мужику с платком в лицо! Еще, не приведи господь, как шарахнет!
— Вы, да?
— Да!
Шурик ответил как-то очень громко на этот вкрадчивый вопрос прохожего, тот испугался и стал заваливаться набок...
Шурик растерялся тоже и еле-елеуспел поддержать падающего, но тот продолжал обмякать на руках, и Шурику ничего больше не оставалось, как уложить его на землю.
Человеку стало плохо. Шурик впервые сталкивался с подобным. Он даже не знал, в чем причина: может быть, у человека слабое сердце, и сейчас у него начинается обширный инфаркт?
С инфарктом не шутят... Нужно было срочно вызывать карету скорой помощи. Но пока та еще приедет!
Шурик попытался развязать у упавшего в обморок мужчины шарф на шее, чтобы дать тому приток свежего воздуха.
В руках упавшего был носовой платок. И Шурик стал обмахивать им пострадавшего.
Тот после этой процедуры неожиданно стал подавать какие-то признаки жизни. Шурик даже было вздохнул облегченно. Но тот, оказывается, только на секунду-другую пришел в сознание, чтобы, спросив: «Где... я?», сразу же откинуться снова без сознания.
— Что с вами?..— Шурик попытался встряхнуть упавшего, но тот почему-то, принюхавшись -к платку, которым Шурик его пытался вызвать к жизни, несколько раз сильно втянул в себя воздух и... снова улегся, что-то неразборчиво промурлыкав.
Шурик еще больше растерялся.
Оглядевшись по сторонам, он решил подтащить прохожего к дверям склада, чтобы, прислонив его там к стене, оставить на какое-то время и каким-нибудь образом попытаться вызвать «скорую».
* * *
Балбес ликовал. Первый этап операции успешно пройден. В складском помещении он хорошо ориентировался по тому плану, который тщательно ему нарисовал и втолковал директор базы Семен Давыдович.
Первым делом, Балбес направился к ящикам со спиртным. Он знал, что надобно было сделать, и тщательно к этому подготовился.
Прежде всего он достал из внутреннего кармана куртки пустую «чекушку» и ручным ломиком разбил ее. Осколки он старательно потолок ломиком, чтобы их на глаз было побольше.
Из другого внутреннего кармана он достал такую же чекушку с остатками спиртного и покропил, как могилку, бутылочные осколки содержимым, не забыв, однако, кое-что оставить и для своего, исстрадавшегося от воздержания, организма.
От выпитого стало немного веселее и легче. Из ящика (Балбес не смог себя и свою природу перебороть окончательно и бесповоротно) он вынул одну бутылку и посмотрел на этикетку. Это было портвейн «Три семерки».
Цокнув языком от удовольствия, он положил себе бутылочку в карман.
Инструкции инструкциями, а себя и свои интересы забывать не следует.
За полквартала от склада, поглядывая периодически на часы, топтался, согреваясь на морозе, Бывалый. Все шло по плану.
Шурик подтащил упавшего в обморок человека к складским дверям и неожиданно для себя обнаружил, что они... распахнуты настежь!
Случилось самое худшее, что только могло произойти.
«Ограбление»,— пронеслось в мозгу Шурика.
Протирая запотевшие очки, он сделал несколько шагов в открытые двери.
Где-то в дальнем темном углу склада ему послышались какие-то неясные, подозрительные звуки.
«Точно! Ограбление!» — страшная догадка подтверждалась.
Как можно более спокойным и грозным голосом он крикнул в темноту:
— Кто здесь?
Балбес замер. Этот голос не был похож ни на голос Бывалого, ни Труса.
Шурик, обнаружив на стене прямо перед собой электрический щиток, поднял рубильник в верхнее положение.
По всему складу загорелись лампочки.
Балбес первым делом прижмурил глаза: яркий свет заливал весь склад. Вторым его инстинктивным движением было присесть и затаиться.