Потом, вопросительно посмотрев на Екатерину, он тихо произнёс: – Обращайся, если что, я всегда рядом.

Как только Виктор вышел из палаты, Екатерина стала уговаривать сына, хоть немного поесть.

Тот равнодушно кивнул:

– Можно и поесть. Только и ты со мной. Ведь сама тут сидишь голодная. Вон, как вся похудела и осунулась. – Он взял мать за руку и жалостно заглянул ей в глаза:

– Ты мам, прости меня за всё. Я много тебе хлопот доставлял, оскорблял часто, а ты вот теперь дни и ночи дежуришь возле меня.

– Ну, а как по-другому, – растерянно произнесла Екатерина, – родной мой, ты же самое дорогое, что у меня есть. Без тебя мне нечего делать на этом свете.

– Ты так не говори, – трогательно произнёс Вадим. – Даже если меня вдруг не станет… – Вадим замолчал, стараясь справиться с волнением.

– Не смей такое говорить, – дрожащим голосом прикрикнула на сына Екатерина, – слышишь, даже и не думай об этом. Ты не имеешь права оставить меня одну. Умоляю, держись, – еле сдерживалась она, чтобы не разрыдаться.

– Хорошо, хорошо, мамуль, – примирительно улыбнулся он ей, – прости меня. Только и ты должна себя беречь. А то кто за мной будет ухаживать? Тебе надо отдохнуть.

– Я и отдохну, сегодня. Сейчас должна приехать Анна и подменить меня. – Екатерина виновато посмотрела на сына: – Или может, – неуверенно произнесла она, – мне позвонить Инне. Может, ты хочешь с ней увидеться?

Вадим отрицательно покачал головой:

– Нет, мам, я же тебе уже говорил, – сердито посмотрел он на неё, – не смей ей звонить.

– Но почему? – возмутилась Екатерина. – Почему ты не хочешь, чтобы она узнала о твоей болезни?

– А потому, – упавшим голосом произнёс Вадим, – что, это нечестно. Ведь я тогда так и не успел перед ней извиниться. Я так спешил к ней, так много хотел ей сказать, хотел попросить прощения. Я находился в таком возбуждённом состояние, лихорадочно перебирая в голове всё то, что я ей скажу, что даже забыл остановиться на перекрёстке. – Вадим нервно сглотнул. – Всё случилось так неожиданно. Резкий удар, а потом пустота… – он замолчал, не в силах справиться с волнением.

– Не надо, сынок, не надо, – умоляюще посмотрела на него Екатерина. – Всё уже позади, – успокоительно погладила она его руку. – У тебя с ней всё будет хорошо.

– Нет, нет, – твёрдо произнёс Вадим. – Ведь в последний раз я был с ней очень резок. Я очень грубо с ней разговаривал. Поэтому, если я позвоню ей сейчас, то получится, что пока я был здоров, то она мне была не нужна, а как только со мной случилась беда, то я сразу о ней вспомнил.

– Но я ведь могу подтвердить, что ты хотел с ней помириться, что именно по дороге к ней случилась эта авария…

– Мам, прошу тебя, не мучай меня. Не надо больше об этом. Вот выздоровею, тогда и позвоню ей.

– Но за это время она, думая, что ты о ней забыл, может встретить другого мужчину, – не понимала упрямства сына Екатерина.

Вадим сразу сник. Слова матери причинили ему боль. Он сразу почувствовал себя совершенно обессиленным.

– Мам, – слабым голосом произнёс он, – знаешь, я, наверное, немного посплю.

Екатерина поняла, что совершила ошибку.

– Ой Вадим, ну, как же? – взволнованно произнесла она, – ведь ты хотел поесть. Ах, – с досадой всплеснула она руками, – я вечно скажу какую-нибудь глупость. Ты прости меня, сынок, я расстроила тебя.

– Нет мамуль, ты всё сказала правильно. Ты у меня самая лучшая, – слабо сжал он её руку. – Я тебя очень люблю. Я просто устал. Я немного посплю. Ладно?

Екатерина согласно кивнула, не в силах говорить. Она готова была кричать от бессилия, но понимала, что нельзя. Он не имела права показывать сыну свою слабость. Она должна была оставаться сильной. Но с каждым днём ей было всё тяжелее и тяжелее. Она ужасно боялась за жизнь сына. Ей было невыносимо больно смотреть на его страдания. Прикоснувшись ладонью к его щеке, она, стараясь не сорваться, тихо прошептала:

– Спи, мой родной.

– Спасибо тебе, – благодарно прошептал ей в ответ Вадим, и устало прикрыл глаза.

Валерия облегчённо вздохнула. Наконец-то она разыскала дом Андрея. Слабо толкнув покосившуюся калитку, она неуверенно зашла во двор. Внимательно оглядевшись по сторонам, она громко крикнула:

– Хозяева, есть кто дома?

Никто не откликнулся. Валерия позвала ещё раз. Подождав немного и не дождавшись ответа, она прошла к низкой, провисшей двери, и дёрнула ее. Она была не заперта. Валерия несмело зашла и ещё раз позвала хозяйку. И снова молчание в ответ. Пройдя внутрь и заглянув во все комнаты, Валерия разочарованно хмыкнула:

– Ну, вот, никого нет дома. Где же мне теперь искать?

Выйдя снова во двор, она уже хотела было сходить к соседям, чтобы спросить у них, где можно разыскать мать Андрея, но как раз в этот момент, та показалась у калитки.

– О, здравствуйте, обрадовалась Валерия. Вы мать Андрея? – приветливо улыбнулась она худенькой, ссутулившейся женщине.

Мария Викторовна окинула гостью изучающим взглядом. Дама была явно не из простых.

– Да, – кивнула она, – поспешно зайдя во двор. – А что, с ним что-то случилось? – заволновалась она.

– Да нет, – успокоительно произнесла Валерия, – вы не пугайтесь, с ним всё хорошо, только мне кое-что о нём нужно узнать.

Мария Викторовна ничего не понимала:

– Что узнать? Кто вы? Где он вообще сам? Написал мне после того, как отслужил всего лишь одно письмо, и всё. Я уже и не знаю, что думать.

– Он в Москве…

– В Москве? Что он там делает? – озабоченно всплеснула руками Мария Викторовна. – Это всё Палыча работа. Это он постоянно уговаривал его туда поехать. Научил его людям морды бить, а потом ещё и заслал неизвестно куда. Ой, мне их дружба всегда не нравилась, – с тревогой посмотрела она на Валерию. – Что с ним? Ведь неспроста вы сюда приехали?

Валерия обрадовалась, что речь сразу зашла о нужном ей человеке. Именно этого Палыча она и искала.

– А где этот Палыч живёт? Мне нужно ему кое-что передать.

– Ну, вот, даже там, в Москве он только о своём Палыче и думает, – обиженно пробормотала Мария Викторовна. – А о матери и не вспоминает.

– Да нет, вспоминает, – виновато посмотрела на пожилую женщину, Валерия. – Он вам огромный привет передавал.

– Ну, и на том спасибо, – устало вздохнула Мария Викторовна.

– Так где мне этого Палыча разыскать? – чувствовала себя неловко Валерия.

– Да что его искать, вон, через три дома живёт, – махнула рукой в нужную сторону, женщина. – Я только что мимо его двора проходила, так он там у себя под навесом сидел, табуретку чинил.

Валерия обрадовалась.

– Так я тогда побегу. Можно я у вас свою сумку оставлю?

– Ну, конечно, давай мне её, – взяла из рук гостьи небольшую сумку Мария Викторовна. – Беги к Палычу, а я пока ужин приготовлю. Небось, голодная с дороги.

– Да нет, не беспокойтесь, – отмахнулась Валерия, – мне ничего не надо. Я сегодня сразу же назад.

– Да куда ж ты на ночь глядя. У нас так поздно автобусы не ходят. Я тебя сегодня никуда не отпущу. Мне нужно тебя обо всём расспросить. Мне же о сыне хочется всё узнать. Я ведь переживаю.

Валерия не стала спорить. Согласно кивнув, она побежала к дому Палыча. Оказавшись у его калитки, она замешкалась. Тот действительно сидел во дворе под деревянным навесом, пристроенным к дому. Валерия, некоторое время раздумывала, как к нему обратиться, потом несмело крикнула:

– Алексей!

Мужчина моментально вздрогнул и растерянно посмотрел в сторону Валерии. Его давно так никто не называл. Здесь для всех он был просто «Палычем». Он встал и быстрым шагом направился к загадочней гостье. Она была ему незнакома. Откуда же она тогда его знает?

Когда Алексей подошёл совсем близко, и Валерия смогла рассмотреть его лицо, она просто остолбенела от ужаса. Вместо видного мужчины со светлыми голубыми глазами и завораживающей, притягивающей к себе улыбкой, каким она видела его на фотографии, перед ней предстал совершенно чужой с изуродованным лицом человек, при виде которого, она непроизвольно съёжилась от страха.

Алексей, привыкший к такой реакции, подошёл к калитке и гостеприимно её открыл.

– Проходите, – суровым голосом произнёс он, отчего Валерия ещё больше испугалась. – Проходите, не бойтесь, – заметил её нерешительность Алексей.