Я не удивлюсь, если он пошлет меня подальше.

— Разумеется. Вы пришли, чтобы просить меня о помощи…

Можно сказать и так.

— Что ж, я готов вернуть должок. Что от меня потребуется?

— Прогуляться с нами в сандорское подземелье. О деталях поговорим позже.

— Вот как? — кажется, моя затея не понравилась Огнеборцу.

Конечно, гораздо вольготнее валяться целый день в ванной с углями!

— Я слышал о том, что под Сандорой существует целый подземный город Древних. Но понятия не имел о том, что кому-то удалось туда попасть.

— Я был там дважды и, как видите, вернулся обратно.

— Не сомневаюсь. Я еще в первую нашу встречу понял, что вы парень не промах. Но… это не моя война. Я верну свой долг в другой раз. — И он демонстративно отвернулся, намекая, что аудиенция окончена.

Огнеборец являлся неотъемлемой частью моего плана. Без него не было смысла соваться в подземелье. Об этом я сообщил Жагридеру.

Отец нищих нахмурил брови и молча вышел из дома.

Он вернулся под вечер и сказал коротко:

— Готовься, утром мы спустимся в сандорское подземелье.

— А-а…

— И он с нами пойдет.

Значит, уговорил…

Я думал, что в подземелье мы отправимся втроем. Но народу собралось гораздо больше. Жагидер решил взять с собой верного Моуса. Верзила, хоть и не блистал умом, зато был силен и исполнителен. Кроме того, Отцу сандорских нищих удалось уговорить еще и двоих Духоборцев.

— Паис и Савер, представил их нам Жагридер. — Толковые ребята. Я хорошо знаю их отца. Он не смог прибыть в Сандору, прислал сыновей. С нами пойдут.

Я вспомнил других Духоборцев. Те тоже были молоды и полны надежд. Но навсегда остались в негостеприимных глубинах подземелья Лодус.

— Ты уверен, что хочешь рискнуть их жизнями? — спросил я человека в маске.

— Не беспокойся, я за ними присмотрю, — самоуверенно ответил тот.

Но и это еще не все!

С нами решил пойти Арсиги.

— А тебе чего не сидится?! — удивился Жагридер.

— Скучно стало… без Винеара.

И сказал он это с такой тоской, что никто не нашелся чем возразить.

Последним появился Тиметиур. Пришел в том самом — или похожем — наряде, в котором я его увидел впервые. Судя по тому, что во время прогулки по горящему дому его одежда не пострадала, изготовлена она была из необычного материала. Или же ткачами были мастера-цанхи. Огнеборец был хмур и неразговорчив. Сказал только, заметив Арсиги:

— И ты тут, коротышка…

— Еще раз назовешь меня коротышкой, я тебе зубы выбью, — беззлобно парировал Арсиги.

— Вот и договорились, — заключил я, и мы направились к кварталу Проклятых.

Ворота все еще были заперты. Стражники, вернувшиеся на свои посты после нормализации обстановки в Сандоре, несли дежурство и никого не пускали в район, в котором, как считали многие, и начались все городские неприятности. Кувены собирались провести следственные мероприятия, но… где они теперь — эти кувены?

— Открывайте ворота, я вернулся домой! — величественно провозгласил Жагридер.

Стражники стушевались, но перекочевавший из рук в руки мешочек с золотом сгладил возникшую неловкость.

Квартал Проклятых… Здесь осталось все так, как в ту злосчастную ночь, когда духи, завладев телами убиенных членов сандорской воровской общины, напали на нищих. Они — и те, и другие — до сих пор устилали улицы разрушенного еще в войну Мастеров квартала. Так и застыли в смертельной схватке — живые против мертвых. Тела давно уже начали разлагаться, и зловоние стояло такое, что молодых Духоборцев ввернуло еще у самых ворот.

— Надо будет здесь потом прибраться, — сказал Жагридер, прижимая к носу надушенный платок. Остальным пришлось довольствоваться собственными рукавами.

Лавируя между смердящих тел и распугивая ворон, слетевшихся сюда, кажется, со всей столицы, мы добрались до дома, в котором мне уже довелось побывать пару раз. Именно здесь обитал Шапшен — Отец сандорских нищих, оставшегося без своей паствы.

Следом за хозяином дома мы спустились в подвал. Я достал свой пимперианский светильник, а Жагридер — лампу Ковенкона. По узкому проходу с низким потолком мы добрались до развилки и свернули налево. В конце коридора я увидел громоздкий подъемник, похожий на грузовой лифт.