Девушка достала паркер и поставила свою роспись, забрав корреспонденцию у курьера и поблагодарив его за доставку. Все ее действия были механическими, потому что разум сейчас находился далеко от ее тела. Девушка, с грустью подумала об иронии судьбы, надеясь увидеть журналиста, она опять сочинила для себя красивую, но несбыточную сказку. Вряд ли Нортман будет ее искать, у него и без нее много поклонниц, к тому же ей он совсем не нужен. Внутренний голос шептал девушке, что она лжет сама себе, и Грейси попыталась отогнать мысли о веселом мужчине с серьезной собакой. Странно было надеяться на его появление, но она почему-то поверила, что такое возможно, и вот теперь в очередной раз сказала себе, что мечты не имеют ничего общего с реальностью.

– Как тебе он?
– поинтересовалась Лив, которая следовала за Грейси

– Кто?
– не сразу поняла девушка.

– Новый курьер.

– Симпатичный.

– И это все, что ты можешь сказать? О, Боже, тебе нужно срочно проверить зрение.

– Лив, мне нужно работать, советую тебе заняться тем же самым, а не болтать.

Грейси ускорила шаг, и через несколько минут, скрылась в своем личном кабинете.

Глава 4

Майкл вышел из машины и подошел к телефонной будке, на одной из тихих улиц Нью-Йорка. Набрав телефонный номер, он приложил трубку к уху и неподвижно застыл в ожидании ответа. Раздались монотонные гудки, но на звонок никто не отвечал, и лишь когда Нортман собрался уходить, на другом конце линии соизволили ответить. Сначала Майкл услышал громкий кашель, который вскоре сменился потоком грязных ругательств. Усмехнувшись, Нортман приготовился услышать очередную исповедь по поводу своего нетерпения, и постоянных напоминаний о своем присутствии. Сейчас время работала против журналиста, и Майкл решил, что ничего страшного не случится, если он еще раз уточнит правила сделки. Работа вынуждает людей меняться и подстраиваться под незнакомый ранее ритм, который не всегда радует, а в большинстве случаев раздражает.

Не дожидаясь громких и не совсем цензурных слов в свой адрес, Нортман первым начал разговор.

– Добрый день, мой старый друг. Надеюсь, ты еще не успел забыть своего приятеля, Майкла. Мне нужна твоя помощь, не могу определиться с подарком для своей девушки, она ужасно капризная. Ты в этих делах разбираешься лучше меня, сможешь помочь? Можем увидеться в любом удобном для тебя месте.

– Майкл, мало того, что у тебя шило в заднице, так тебе этого не достаточно, и ты постоянно ищешь проблемы на свою пятую точку. Может, бросишь свою капризную красотку, пока еще не слишком поздно. Я как раз собирался звонить тебе вечером, чтобы высказать все, что я думаю по этому поводу.

– Ничего не могу с собой поделать, я завяз в своих чувствах по самые уязвимые части тела, а ее смазливое личико компенсирует все минусы характера.

– Тогда увидимсязавтра на нашем старом месте, в обычное время.

– Отлично, Кей-Кей.

– Не называй меня так, ублюдок.

– Я стараюсь, но ничего не получается. До встречи.

Майкл направился к своему автомобилю, размышляя о том, как остаться незамеченным на встречепреступников. Конечно, у Нортмана не было пока информации о месте сделке, как и не было гарантии в том, что он узнает адрес, но его журналистское чутье подсказывало ему, что он не останется за бортом, только не в этот раз. Слишком близко Майкл подобрался к заветному призу, чтобы теперь так легко отказаться. Назад дороги не было, а это значит, что если потребует дело, он вытрясет душу из своего информатора, но узнает необходимые сведения. Завтраон будет знатьо том, что происходит в городе, в котором он родился и вырос. А в скором времени Майклу придется столкнуться с темной стороной жизни Нью-Йорка, и ему это нравилось. Он хотел получить очередную дозу адреналина, которая поможет ему быть практически беззаботным какое-то время. Журналист никогда не уклонялся от своей цели, во время охоты за очередным сенсационным материалом Майкла охватывал животный азарт, помогающий ему отвлечься от воспоминаний. Он вновь чувствовал себя тем, кем был раньше, безжалостным, но справедливым журналистом, свободным и сильным. От этого ощущения что-то оживало в его душе, пробуждая эмоции похожие на радость. Майкл сел за руль, и посмотрел в зеркало заднего вида, слежки за ним не было, и он надеялся, что и завтра не заметит за собой хвоста. Рискованная игра всегда требует повышенного внимания, и журналисту хорошо было известно, какой катастрофой может обернуться маленький промах. Мужчина распахнул рубашку, а затем открыл боковое окно, впуская в салон южный ветер. Поток воздуха приподнял черный шелк, а затем снова прижал ткань к мускулистому торсу мужчины. Светлые волосы разметались по лицу Майкла, и он откинул голову назад, чтобы вернуть себе нормальный обзор. Нога плавно опустилась на педаль газа, и от резкого увеличения скорости автомобиль резко дернулся, прежде чем влиться в поток других машин. Правой рукой Нортман обхватил, обтянутый кожей, руль, уверенно управляя спортивным автомобилем. Припарковав "Буггатти" у подъезда, Майкл подхватил папку и поднялся к себе в квартиру.

На следующий день, Нортман вернулся с работы, и, вызвав такси, отправился на встречу с информатором. Коул Камерон уже находился на месте, и ждал появления журналиста.

Их встреча проходила в неподходящем на первый взгляд парке развлечений, но это был беспроигрышный вариант. Сложно найти человека в людном месте, а при необходимости всегда можно было раствориться в толпе. На различных каруселях катались взрослые и дети, подростки осваивали трюки на скейтбордах, одни пели в караоке, другие танцевали, а третьи стреляли по мишеням в тире. Увидев мужчину с мороженным, Майкл едва сдержался от язвительной шутки, потому что наблюдать как смертельно опасный Кей-Кей поглощает эскимо с детской непосредственностью, было весьма забавно. Огромный афроамериканец сам достаточно часто приторговывал оружием,Нортман также был уверен, что Коул также не брезговал получать доходы от продажи наркотиков и проституции. Камерон был действительно плохим парнем, но при этом обладал каким-то кодексом чести, хоть и извращенным. Он боролся с продажей героина подросткам, считая это недостойным поступком, не принуждал к занятию древнейшей профессией женщин, которые не желали торговать своим телом. Майкл догадывался, что Камерон убивал и не один раз, один его вид наводил смертельный ужас на незнакомых людей. Тело Коула было украшено татуировки, и даже его многочисленные косички на голове не могли смягчить жесткое выражение лица. Во взгляде Камерона читалось обещание долгих пыток и смерти, вряд ли он когда-нибудь будет готов проявить милосердие, но Майкл все же считал, что Кей-Кей обладает не совсем черным сердцем. По крайней мере, Нортман хотел на это надеятся, пытаясь увидеть что-то хорошее в плохом парне.

– Тебе не говорили, что нужно притаскивать свою задницу вовремя, если хочешь успеть на вечеринку?
– недовольно поинтересовался Коул.

– Я пришел на семь минут раньше, назначенного времени, Кей-Кей. Поэтому можешь заткнуть свою пасть мороженым или сообщить необходимую информацию.

– Нортман, оставь свои суицидальные попытки, и не провоцируй меня, я не в настроении, чтобы флиртовать с тобой.

– Сомневаюсь, что когда-нибудь смогу застать тебя в хорошем настроении. Выкладывай, что тебе известно.

– Намного больше, чем тебе. Сделка состоится сегодня, через шесть часов в заброшенном складе на окраине города.
– Коул развернул карту и ткнул пальцемс огромным серебряным перстнем в точку, отмеченную красным крестом.
– Вот здесь.

– Ты не мог бы сообщить информацию завтра, когда было бы поздно?

– Все держалось в секрете, я сам узнал в последний момент, и вообще ты должен поцеловать меня в задницу за подобные сведения. А может и нет, ведь это, - мужчина вновь указал на отмеченное в карте место, - будущее кладбище. Многие покинут этот светсегодняшней ночью, и ты вполне можешь оказаться в числе этих счастливчиков.