Она недалеко, она здесь, под рукой,

Может быть, с тех пор как вы

родились, вы уже бывали на ней,

сами не зная о том,

Может быть, она проложена всюду, по

земле, по воде.

Возьмем свои пожитки, сынок, - ты

свои, я свои, - и поспешим

в путь,

В чудесных городах и свободных

странах мы побываем с тобой.

Если ты устал, возложи на меня твою

ношу, обопрись о мое

бедро,

А когда наступит мой черед, ты

отплатишь мне такой же

услугой,

Ибо с той минуты, как мы двинемся в

путь, отдыха не будет

у нас.

Сегодня перед рассветом я взошел на

вершину горы, и увидел

усыпанное звездами небо,

И сказал моей душе: "Когда мы

овладеем всеми этими шарами

вселенной, и всеми их усладами,

и всеми их знаниями,

будет ли с нас довольно?"

И моя душа сказала: "Нет, этого мало

для нас, мы пойдем

мимо - и дальше".

Ты также задаешь мне вопросы, и я

слышу тебя,

Я отвечаю, что не в силах ответить, ты

сам должен ответить

себе.

Присядь на минуту, сынок,

Вот сухари для еды, молоко для

питья,

Но когда ты поспишь, и обновишь

свои силы, и наденешь

лучшие одежды, я поцелую тебя на

прощание и распахну

пред тобою ворота, чтобы ты ушел

от меня.

Слишком долго тебе снились

презренные сны,

Я смываю гной с твоих глаз,

Ты должен приучить свои глаза к

ослепительной яркости

света и каждого мгновенья твоей

жизни.

Слишком долго ты копошился у

берега, робко держась

за доску,

Теперь я хочу, чтобы ты был

бесстрашным пловцом,

Чтобы ты вынырнул в открытом море,

крича и кивая мне,

и со смехом окунулся опять.

<>

47

<>

Я учитель атлетов.

Если твоя грудь после учения станет

шире моей, ты докажешь,

что и моя широка,

И тот докажет, что он усвоил мой

стиль борьбы, кто убьет

своего учителя насмерть.

Мне люб лишь такой мальчуган, что

станет мужчиной

не чужими стараньями, а только

своими делами,

Он предпочтет быть беспутным, лишь

бы не стать благонравным

из страха или стадного чувства,

Свою милую любит он сильно и ест

свое жаркое с аппетитом,

Любовь без взаимности или обида

режет его сильнее, чем

острая сталь,

Отлично он умеет скакать на коне,

драться, стрелять в мишень,

править парусным яликом, петь

песни, играть на банджо,

Бородатые лица, или изрытые оспой,

или с рубцами и шрамами

милее ему, чем лощеные,

И черные от загара лица милее ему,

чем те, что боятся солнца.

Я учу убегать от меня, но кто может

убежать от меня?

Кто бы ты ни был, отныне я не

отступлю от тебя ни на шаг,

Мои слова не перестанут зудеть в

твоих ушах, покуда ты

не уразумеешь их смысла.

Не ради доллара я говорю тебе эти

слова, не для того, чтоб

заполнить время, покуда я жду

парохода.

(Они настолько же твои, как и мои, я

действую в качестве

твоего языка,

У тебя во рту он опутан и связан, а у

меня начинает

освобождаться от пут.)

Клянусь, что под крышею дома я

никогда ничего не скажу

ни о любви, ни о смерти,

И клянусь, я открою себя лишь тому

или той, кто сблизится

со мною на воздухе.

Если вы хотите понять меня, ступайте

на гору или на берег

моря,

Ближайший комар - комментарий ко

мне, и бегущие волны -

ключ,

Молот, весло и ручная пила

подтверждают мои слова.

Никакая комната с закрытыми

ставнями, никакая школа

не может общаться со мной,

Бродяги и малые дети лучше

уразумеют меня.

Мальчишка-мастеровой всего ближе

ко мне, он знает меня