— О каких пятистах долларах вы все твердите?

— Ах, Боже мой! Да разве я не сказал, что я взялся доставить тело почтенного многоженца одной из его жен? За это я должен получить ровно пятьсот долларов. Путевые издержки — за мой счет. И, уверяю вас, хотя уважаемые рудокопы и выбиваются из сил, чтобы доставить мне как можно больше клиентов, пыряют друг друга ножами, подстреливают, подкалывают, вешают друг друга, — мое ремесло отнюдь не оказывается таким выгодным, как можно было бы предположить! Мешает, видите ли, конкуренция, сбившая цены до позорного! В прошлом году я получал за покойничка семьсот долларов, в позапрошлом — тысячу, а раньше — тысячу двести! Это были очень хорошие покойники, уверяю вас! Но что же значит покойник, за которого платят вам только пятьсот долларов? Это, извините, дрянь, а не покойник!

А конкуренция так велика, что я предвижу: в будущем году придется таскать эти ящики за триста, может быть, даже за двести долларов.

Но нет! Дудки! Меня не надуешь!

Я уже сколотил порядочный капиталец и смогу заняться на тех же медных рудниках чем-нибудь другим, предоставив моим конкурентам возить гробы полоумных и пьяниц за какую угодно цену, хоть даром, с перспективой попасть под пулю индейцев или угодить в пасти волков, как это чуть было не случилось со мной сегодня на ваших глазах.

— Будет вам болтать! — оборвал его разглагольствования Джон. — Вы лучше в самом деле покажите, где вы видели медвежью берлогу!

И маленький отряд бодро тронулся в путь на поиски крупной дичины, причем впереди ехал в своих санях с собачьей упряжкой странный перевозчик трупов рудокопов, на черном гробу, служившем ему сиденьем.

— Ох, не нравится мне этот наш новый знакомец! — пробормотал Сэнди Гук, бросая мрачный взор на «гробовщика». — Жулик это, надо полагать, первой степени.

— Не нравится он и мне, — спокойно отозвался Джордж Девандейл. — Но ведь мы с ним разделаемся, как только покончим с медведями.

— Ну, едва ли! Я физиономист, знаете ли! И поверьте мне, у этого малого есть что-то общее с моим полоумным лордом Уилмором. И это общее — мертвая хватка.

— Что такое? — изумился офицер, не поняв выражения.

— Да, да, мертвая хватка! Вот прилип ко мне Уилмор, никак я от него не отделаюсь. А этот проходимец прилипнет к вам, к Уилмору, и от него тоже не отделаешься.

— Ну, со мной этот номер не пройдет! — засмеялся Девандейл.

— Словом, пакость выйдет! — закончил разговор бывший бандит.

«Гробовщик» не обманул охотников: через некоторое время он привел их к месту, где масса следов указывала на близость медвежьей берлоги. Еще некоторое время потребовалось на розыски самого убежища медведей, и вот загремели выстрелы: охотники наткнулись на целую медвежью семью, состоявшую из двух взрослых особей и трех подростков. Последние, конечно, не могли оказаться опасными для вооруженных людей. Но с двумя взрослыми медведями шутить не приходилось.

Завидев людей и отлично понимая, что всей семье грозит опасность, огромный самец самоотверженно полез на охотников, тогда как самка прикрыла собственным телом своих детенышей.

Медведь двигался с такой быстротой, что несколько пущенных в него пуль не причинили ему почти никакого вреда, пролетев мимо или, в лучшем случае, только зацепив его.

Уже в полудесятке шагов от столпившихся охотников медведь получил серьезную рану, которая задержала его стремительный бег, но не остановила его.

На его пути стоял Джордж Девандейл. Молодой офицер выстрелил почти в упор в гиганта, но не имел времени, чтобы снова зарядить свое ружье. Оба траппера и Джон тоже были беззащитны, потому что их ружья были разряжены.

Оставался один лорд Уилмор, который спокойнейшим образом держался в стороне на своем мустанге, созерцая сцену схватки. Его ружье висело у него за плечами.

— Стреляйте! — закричал ему, отскакивая в сторону, Девандейл.

— Я стреляю только в бизонов! — пожав плечами, ответил маньяк.

— Вы с ума сошли?! — завопил Сэнди Гук. — Стреляйте! Медведь растерзает офицера!

— И не подумаю вмешиваться в эти грязные дела! — с олимпийским спокойствием ответил лорд.

Но медведю не удалось принести вреда Девандейлу: Джон Максим успел выхватить свой револьвер и выпустить шесть пуль, одну за другой, буквально опаляя выстрелами шерсть медведя. Гигант тяжело рухнул на землю.

Через две секунды была решена участь и медведицы, по-прежнему загораживавшей своих детенышей собственным телом.