— И не плачет! — закричал Винченцо. — Вот вам доказательство! Если бы её обвиняли зря, она плакала бы и орала на чём свет стоит… Говори, маленькая стерва, куда ты запрятала деньги? Ты меня обкрадываешь! Я это давно понял! Но имей в виду: каждый вечер тебя будут ждать такие же пощёчины!

Возле цыганской палатки заливался слезами Доменико. До него долетали и крик и звук пощёчин, и ему казалось, будто это его самого бьют по щекам.

Но Анна так и не заплакала, так и не сказала ни слова. Позднее, когда все легли спать, она подошла к Франческо и тихо шепнула:

— Видел? Такие пощёчины, а я даже не почувствовала.

— Ну да, не почувствовала! Ты что, железная? Ты так не поступай, надо давать ему больше.

— Да ведь теперь уже недолго… Ещё два — три дня, и мы соберём на билеты.

На другой день дон Винченцо объявил им всем:

— Завтра вечером принесёте по тысяче двести лир. Поняли?

— Но как же мы?..

— Без разговоров! Принесёте столько, сколько я сказал.

Дело оборачивалось скверно. В довершение всего Франческо отозвал в сторону Альбинос:

— Есть дело. Завтра пойдёшь со мной…

Франческо промолчал.

На другой день ребята бежали. Отойдя от фургона, они подсчитали свои сбережения и выяснили, что денег на билеты хватит.

Франческо хотел было сходить за вещами. Но Анна запротестовала:

— Ты что же, думаешь, они разрешат тебе взять мешок и пожелают счастливого пути?

— Но там все мои вещи… Мои и ваши. Там букварь…

— Ничего не поделаешь… Придётся оставить.

Анна придумала ещё одну хитрость:

— Где они станут нас искать?.. Конечно, на дороге в Рим. А мы поедем в Болонью… Там мы сделаем пересадку на феррарский поезд… Поедем к синьоре, она поможет нам добраться до дома.

И они направились к вокзалу.

Франческо, однако, никак не мог забыть про свой букварь. Эта старая, истрёпанная книжка была для него дороже всех сокровищ…

Поезд мчал трёх маленьких беглецов по Паданской равнине. Лил дождь… И не просто лил, а хлестал неудержимыми потоками. Доменико, прижав нос к стеклу, не мог отвести глаз от этого грозного зрелища. Ливень, струясь, застилал деревья, дома, поля… Казалось, поезд стремглав летит в серую, страшную бездну, захлёстываемый водою со всех сторон.

Анна и Франческо испуганно молчали, сидя на деревянной скамейке.

Люди в вагоне говорили только о погоде. Предполагалось, что где-то наводнение, но где, никто толком не знал.

Пассажиры, садившиеся на станциях, сообщали страшные новости. Вода в реках угрожающе поднимается… Похоже, что не успеют укрепить плотины.

— Куда вы едете? — спросил ребят толстый торговец, занявший все багажные сетки своими вещами.

Анна неопределённо показала рукой по ходу поезда… Торговец открыл чемодан, туго набитый всякой снедью.

— В поезде у меня всегда хороший аппетит, — объявил он. — Дорога способствует пищеварению.

Он стал угощать соседей мягкими, белыми, душистыми булками. Но все отказывались. Тогда, посмотрев на Анну, он сунул ей прямо в руки пышную булку, намазанную мармеладом.

— Не вздумай говорить, что не голодна! — сказал он сердито. — Ешь!

Анна даже не вскрикнула.

Анна разделила булку на три части, ребята стали жевать.

Пришёл контролёр. Анна протянула ему билеты.

— Одни едете?

Анна кивнула головой.

— До Феррары, — пробормотал про себя контролёр, рассматривая билеты. — В Болонье вам нужно сделать пересадку. Знаете?

— Вы едете в Феррару? — воскликнул торговец. — Да ведь как раз оттуда идёт наводнение!

Когда контролёр ушёл, Анна и Франческо, переглянувшись, облегчённо вздохнули.

В Болонье ребята вышли из вагона.

— Вон феррарский поезд, — сказал им один из пассажиров. — Но не знаю, отправится ли он сегодня.

Ребята вошли в вагон с надписью: «Болонья — Феррара».

Вагон был почти пуст. Немногочисленные пассажиры с перепуганными лицами то вскакивали, то вновь усаживались, взволнованно переговариваясь:

— Говорят, что поезд не пойдёт… Вода размыла путь.

Анна, Франческо и Доменико ещё теснее прижались друг к другу. Дождь барабанил по крыше вагона с таким остервенением, что, казалось, будто это не дождь, а град.