– Сколько ей лет?
– спросил Кимцзы.

– Три года.

– Это плохо, - нахмурился монах, - Я попробую помочь ей изгнать болезнь. Но на это могут уйти годы.

– Годы!
– вскричал рыцарь.

– Дети редко болеют огненной лихорадкой, - пояснил отшельник, отрывая взгляд от неба и посмотрев на Гатомо.
– Выживают еще реже.

– Я согласен, - поспешил согласиться рыцарь.
– Пусть годы, лишь бы ходила.

– Тогда привози девочку.

– Куда привозить?
– опешил Гатомо - Сюда? В сырую пещеру? Преподобный Кимцзы, может быть лучше, ты переедешь в мой дом? Я сделаю все, чтобы тебе там было хорошо.

– Нет!
– решительно отказался монах.
– Когда жар спадет, ты привезешь ее сюда. Я попробую помочь ей.

Гатомо слегка растерялся.

– Но почему ты настаиваешь на этом?

– В другом месте ничего не получится. Здесь недалеко целебная грязь озера Арива, полезные травы, живой воздух, - стал объяснять монах.
– Но главное, тут ничто не помешает ей сосредоточиться на упражнениях, воспитывающих волю, укрепляющих тело и дух.

Гатомо взглянул на старшего соратника. Вдвоем они вошли в пещеру отшельника. Пол застилали сухие травы, от запаха которых запершило в горле. В углу поблескивал гаснущими углями очаг, дым от которого уходил в узкую расщелину. Вдоль стены на веревках висели пучки трав, на полках теснились деревянные и глиняные плошки. Рыцарь окинул жилище монаха быстрым внимательным взглядом. Осмотревшись, они вышли на воздух.

– Если жар уже спал, я пришлю девочку с нянькой.

– Без няньки, - монах опять уставился на горизонт.

– Она же совсем маленькая!
– повысил голос рыцарь, скулы его побледнели. Соратники, давно знавшие господина видели, что он едва сдерживает себя. Одно его слово, и они изрубят старика.

– Чем тебе мешает нянька?

– Исцеление потребует полной отдачи и строгой дисциплины, - ответил Кимцзы.

– Но кто будет ухаживать за ней?

– Я, - спокойно ответил отшельник.

– Я совсем не знаю тебя!

Монах взглянул на Гатомо.

– Если не доверяешь, зачем просишь помочь?

Рыцарь не нашел, что ответить. Отшельник перевел взгляд на горизонт.

– Пришли с ней любого, кому доверяешь. Но это должен быть мужчина.

Гатомо отвернулся.

– Уходим, - громко скомандовал он.

Вернувшись в деревню, он раздал отнятые у разбойников продукты тем крестьянам, у кого в домах жили соратники. Потом навестил Сайо. Девочка спала, посапывая во сне. Лихак, растиравший в ступке какое-то лекарство, поклонился рыцарю. Прикорнувшая у постели девочки нянька, проснулась и упала на колени.

– Жар спал, мой господин, - шепотом проговорил лекарь.

– Как ее ноги?
– понизив голос, спросил Гатомо.

– Увы, - развел руками Лихак.

– Их можно вылечить?

– Мне такие средства не известны, - ответил лекарь.
– Дети редко болеют этой болезнью...

– Знаю!
– оборвал его рыцарь.
– А выживают еще реже.

– Я оставлю лекарство, - поспешно заговорил Лихак.
– И скажу, как им пользоваться.

– Оставляй, - согласился Гатомо.
– Что от тебя еще ждать.

– Мне жаль, что я не всесилен, - ответил глубоким поклоном лекарь.

Утром рыцарь расплатился с Лихак и приказал трем соратникам проводить его до Мусимо. От части ему было жаль уплаченных лекарю денег. Жизнь он девочке спас, но она осталась калекой. А это значит, что ей не удастся создать семью. Когда-то Гатомо дал клятву устроить ее жизнь, а он привык отвечать за свои слова. Исчерпав все средства, придется воспользоваться последней возможностью.

Проводив взглядом повозку Лихака, он взглянул на Макао. Старший соратник привычно стоял за правым плечом.

– Я решил отправить Сайо к монаху, - в полголоса сказал рыцарь.
– Возьми соратника и запас еды на неделю для двоих.

– Да, Гатомо-сей, - поклонился Макао.

– И тебе придется остаться с ней.

– Как это?
– не понял верный соратник.

– Ты останешься у монаха, - пояснил Гатомо.
– Ты единственный, кому я могу доверить жизнь Сайо. И мою честь.