– Не сразу, - созналась Светлана.
– До самого последнего дня не была уверена.

– Что ему от нас нужно?
– неприязнь продолжала окрашивать интонации Константина Алексеевича.

– Ничего, - Светлана загрустила.
– Он вас увидеть хотел.

– Что же Павел сам не пришёл?

– Он только вчера узнал ваш адрес.

– Чушь, - поправил Вишневецкий.
– Он испугался. Впрочем, я его понимаю.

Теперь Вишневецкий больше смахивал на великовозрастного ребёнка, удачно поколотившего соперника и готового простить побеждённому его грехи. Ольга Александровна, покусывая нижнюю губу, коротко посматривала то на мужа, то на Светлану. Обдумывала что-то. Несомненно, она заподозрила многое. Женщины лучше мужчин умеют читать между строк, а уж слышать между слов тем более.

– Костя, - предложила она, - у мальчиков в комнате давно подозрительно тихо. Сходи к ним, проверь, а? Мы со Светланой Аркадьевной пока чай для всех приготовим. И потом вас позовём.

Не очень ловко она выпроваживала мужа с кухни. Но он понял не выраженную ею вслух просьбу, её желание пообщаться с учительницей Павлика наедине. Улыбнулся супруге нежно и снисходительно. Несколько дней назад Светлана абсолютно точно бы обзавидовалась. Но не теперь. Дрон порой умел улыбаться ей так же, ну, или очень похоже.

Ольга Александровна дождалась, пока скрипнет дверь в маленькой комнате. Встала, притворила дверь на кухню, открыла форточку. Вытащила из неведомых глубин хозяйственного стола пачку сигарет, предложила Светлане.

– Вы курите?
– поразилась Светлана, одновременно жестами отказываясь от “угощения”.

– Да, - сокрушённо созналась Ольга Александровна.
– Мало и редко, но курю. Балуюсь. В тайне от своих, разумеется. Начала, когда Костя на тот свет собирался. Это пустяки. Вы лучше о Павле расскажите. Я так поняла, у вас с ним…

Она правильно поняла. Не всё, не до конца, однако же правильно. Светлана честно, кратко и точно обрисовала то, чем не посмела делиться при Константине Алексеевиче.

– Ах, Паша, Паша… Неисправим, - резюмировала Ольга Александровна со вздохом.
– И что вы?

– Я тогда предложила ему сначала сходить к вам, а уж потом решать окончательно. И дала ему ваш адрес. Вы не сердитесь? По-хорошему, мне сначала надо было у вас разрешения спросить. Но я так растерялась, так оскорбилась. У меня руки тряслись. Ничего лучше не придумала.

– Очень хорошо я вас понимаю. Не волнуйтесь вы так. Вряд ли он к нам заявится. Если годы его не сильно изменили, то он предпочтёт возле дома караулить, со стороны на нас смотреть. Лицом к лицу с Костей встретиться у него духу не хватит. Со мной - ещё куда ни шло, только не с Костей. Но вы-то, вы! Как же вы теперь?

– А мне не надо уже, - Светлана густо покраснела, смутилась.
– Вы правы были. Моя любовь совсем в другом месте нашлась. И рядом.

– Юра, кажется?
– припомнила Ольга Александровна. Деликатно помолчала. Занялась приготовлением чая, одновременно ликвидируя следы своего никотинного преступления.

– Ольга Александровна, - осмелела Светлана.
– А вы не могли бы мне объяснить кое-что?

– Что, например?
– отозвалась та, не поворачиваясь, колдуя над заварочным чайником.

– Так случилось, ну… я оказалась посвящена в вашу историю… Очень много о ней думала. Вам мой интерес может показаться нездоровым любопытством… Поверьте, это не так. Хотелось бы понять вас, Павла Николаевича, разобраться… Самой не наделать глупостей.

Светлана ждала, вот сейчас Ольга Александровна рассердится, холодно поинтересуется, для чего необходимо лезть в чужую жизнь, укажет на дверь. И будет права. Со стороны Светланы подобная назойливость бестактна. Тем не менее, удержаться не получилось, как Светлана ни старалась. Ольга Александровна повернулась к гостье.

– Хорошо. Я постараюсь объяснить вам, что смогу. Спрашивайте. Да не извиняйтесь вы, не краснейте. Мне, как и Паше, тоже надо с кем-нибудь хоть чуточку поделиться. В себе носить тяжко. Ну, что же, что вам непонятно?

– Скажите, вы действительно с самого начала любили…

– Костю? Да, - она затуманилась на секунду.
– Я только его и любила.

– Почему же вы тогда пошли за Павла Николаевича?

– О! Тут целый букет причин. Ну, во-первых, Костя от меня бегал, как ошпаренный. Интересная ситуация. Я ему нравлюсь, но он меня избегает.

– Вы знали, что нравитесь ему?

– Конечно, знала. Уверена не была. Обижалась на него, злилась. От обиды и с Павлом встречалась. Потом… время подошло замуж выходить. Кроме всего, Паша меня замучил. Он меня, Светлана Аркадьева, выходил.

– Как это: выходил?

– Очень просто. Три года упорно осаждал. Я чувствовала себя средневековой крепостью. Он ходил за мной, точно приклеенный. Всех кавалеров отвадил. Я сдалась, устала обороняться.

– Но в день вашей свадьбы всё могло измениться!