Звонок мистера Ноя был мистеру Гутьересу на яхту. А звонок журналиста был тоже мистеру Гутьересу на яхту. Но, мистер Гутьерес, конечно, не сказал им о звонках друг друга. Он только сказал: «Ну, вот и слава Богу. Кажется, начинается дело. Вопрос только в том, чем оно закончится, и стоило ли его начинать. Но, это мы узнаем, к сожалению, потом. Самое главное – не закончить, а вовремя закончить, правда, Мими? И глупышка Мими кивнула, как дурочка ». А сидевший в это время напротив мистера Ноя мистер Доу покачал головой. Что это означало? Кто знает. Возможно, это означает лишь только то, что мистеру Ною пора в аэропорт и чем скорее он благополучно доберется до Тель-Авива и поселился на вилле километрах в десяти от отеля, в котором совсем недавно рыцарь беседовал с Люсьеном, тем лучше для дела. А мистер Гутьерес подождет хороших новостей и все будет хорошо.

Непонятен только один вопрос: знает ли мистер Гутьерес, что его партнер по бизнесу мистер Ной летит в Израиль? Именно в то место, которое так волнует мистера Гутьереса. Если знает…. Путано все, да? Что отрицать – путано. Очень все запутано. Но, как иначе бывает? Остается попытаться разобраться в происходящем. Как? Вот это вопрос. Именно поэтому второй звонок журналиста был тоже в Израиль, но по другому номеру. И, ответивший, был задумчив уже минут десять после того, как дал отбой.

Гл. 31

Шумит улица Хайаркон-стрит. А долетает ли этот гул до пентхауза в большом отеле «Дан Тель-Авив»? Нет, не долетает. Высоко сидят два человека. Их номер соответствует их положению. Положение обязывает. Так заведено: человек, который занимает высокий пост, не может жить, как все нормальные люди. Он должен быть другим: летать высшим классом, жить в самых дорогих номерах самых роскошных отелей, носить только избранные марки часов, одежды, обуви и аксессуаров. Он должен делать многое из того, что поначалу ему не очень нравится. Потому что это утомляет – быть должным. Это утомляет – следить за каждым своим словом, за каждой мелочью в себе. Как собственный шпион, который всегда рядом: ты его наниматель – ты его жертва. Ты киллер – ты жертва. Убей себя в себе и станешь глянцевым портретом, фетишем и надеждой для других.

Посмотри на себя со стороны – вас двое: ты и он. И в этой картине ты себе по-прежнему близок, а он? Конечно, потом ты привыкнешь – трудно не привыкнуть к лучшему. Но сейчас, ты, прежде всего, должен привыкнуть к нему и к тому, что делает внутри тебя он. Почему? Потому что его поступки - это знаки, по которым его отличат свои. Они увидят его, а он увидит их и, возможно, им будет, что предложить друг другу. А ты? Где ты в этом новом, другом человеке? Кто в ком: он в тебе или уже ты в нем?

У этих людей есть все, кроме жизни. Увы, им не провести вечер с другом – их друзья: мобильный телефон и беспокойный сон. Только если сбежать на остров, которому все равно кто ты. Там можно позволить другу вместе с тобой посмеяться – ты нормальный парень на одну неделю отпуска, как деревенская девчонка на одну ночь, изображающая для тебя звезду. Ты такой же – только наоборот. Она закончит и напьется в баре с друзьями, которые посмеются вместе с ней над тобой. А ты? Ты напьешься тоже, но только от тоски, увидев свою бизнес-жену, вынимающую свой зад из лимузина. Когда-то ей тоже хотелось любви, теперь она думает, что любовь не столь надежна и крепка, как платиновая карта. Глупенькая – она думает, что еще будет время. Увы, выбор сделан и другого шанса не будет. Не будет, потому что мысли материальны. Она хотела бы танцевать на стойке бара, но уже не для тебя – не обольщайся. Теперь ей нравятся стриптизеры, потому что ей не нравишься ты: ты щедр и умен, но скушен во всем – в словах, в шикарном отеле, в салоне своего собственного самолета и, конечно, в сексе. И она чувствует, что под паролем твоего лэптопа сокрыто то, что совершенно не касается ее жизни: остатки твоих желаний. Скажи: сколько порно скачено в папку «Бизнес-презентации»? А на скольких сайтах знакомств сидит твоя бизнес-леди? Вы расходитесь, но как ни странно, вы стали ближе, чем вы думаете. Вам нужен только один разговор и именно его-то и не будет, потому что вы не близко и не далеко – вы слишком высоко, чтобы не упасть. Вы слишком вертикальны, а жизнь, которая проходит мимо – горизонтальна. Вы выбрали не то направление – эта дорога не ведет в Храм – эта дорога только для тех, кто уже умер.

Вы оба становитесь глухи к шуму улицы, который только раздражает. Раздражает опасностью оказаться среди тех, кто тебе близок. Потому что и ты, и твоя верная твоему благосостоянию спутница, знаете: чем выше ваш номер в отеле, тем меньше времени осталось до того дня, когда вы оба поймете, что выше уже нельзя. Вас там не ждут – вам там не рады, потому что вы никогда не станете теми, кем хотели стать в детстве – счастливыми. Потому что это только номер в отеле, это только ваша визитная карточка, это только оплаченная улыбка стюардессы бизнес-класса, и это не вы. Вам не дотянуться до неба, а внизу вас уже никто не ждет. И когда вы упадете, вас встретят только журналисты – и вряд ли их можно назвать друзьями.

Что дает нам выполненный проект, кроме денег и пустоты? Секунду удовольствия на пресс-конференции? Статью в глянцевом журнале? Она сначала вырезала эти статьи и складывала в папку – она гордилась тобой. Даже однажды она вырезала обложку и вставила в рамочку, которая висит на стенке в гостиной, чтобы гости видели ваше счастье тиражом в полмиллиона. Теперь и это не сближает вас. И каждый день со стены смотрят на вас два человека, которыми вы были совсем недавно. Когда? Когда горы казались большими? Когда море радовало просто тем, что оно есть? Когда за первую свою квартиру вы заплатили своими деньгами, а не своей совестью? Кто они – это двое на стене? Просто напоминание о времени, когда у вас был шанс стать ближе к небу, оставаясь на земле. Получая удовольствие только от того, что просто есть море, а не роскошный дом у моря. Это большая разница. И море теперь раздражает, потому что шумит по ночам, потому что соль и влага разъедают дорогую краску на стене дорогого дома. И потому что у тебя всего неделя отдыха, а море не спокойно. Ты заплатил за все, а на море волны не дают выпить «Дом Периньон» из пластикового стаканчика, покачиваясь на надувном матрасе желтого цвета с Мики-Маусами, зачем-то привезенного из Бразилии. Раздражение не дает тебе спать – все не так, все не то.

О чем я? Почему такие мысли? Злость на собственную жизнь? Зависть? Не думаю. Думаю, что не это причина. Одиночество и страх? Да. Один. А за окном шум и не вырваться. У дверей сидит человек и не даст выйти. Сейчас хочется убежать. А ведь шанс был…. Тупость. Повестись на приключение и попасть в самую глупую ситуацию, которая вообще возможна! Как я здесь оказался? Бедный французский мальчик по имени Люсьен. А может быть они правы? Может быть, все так и есть – я наследник проклятого рода. Ведь жизнь действительно была странной: я жил и не задумывался, откуда все бралось и почему моя жизнь никому не нужна. Никто не приходил и ничего не спрашивал. А потом пришли и все забрали. И почему-то не важно сейчас кто они. Важно, что будет потом, потому что сон не отпускает.

А во сне выжженная земля и одинокое оливковое дерево. И сидит на земле у дерева молодой человек и плачет. И никого вокруг – только одно большое горе. Все сжалось в один комок, и комок этот в горле застрял. Как случилось так, что большая радость превратилась в беду? Я слушал его слова и был неизъяснимо счастлив: солнце грело, а не жгло, птицы пели, а не кричали, и хватало куска хлеба и глотка вина, чтобы быть сытым и пьяным. От счастья? Да! И от любви. А слухи – что? Пусть говорят блудливые псы, что тебя Он любит меньше всего, что ты не первый, что не достоин, что горд и злобен, что ненасытен и жаден в Его любви. Да! Еще раз – да! Я ненасытен в ЕГО чистой любви – все остальное тлен. Я сердцем чую, что Он только для меня. Как может Он быть для всех? Как может Он раздавать любовь всем без разбора: и шлюхе и вору? Какая же это любовь, если она для всех! Нет. Нет. Так не бывает – любовь конкретна. Она для того, кто достоин ее. А грязные и оборванные глупцы – стая собак - они достойны только жалости. Вот пусть берут ее. Мне не надо! Я отдаю ее вам. Он знает: мне жалость не нужна – я беру любовь. Но, я беру ее всю и без остатка. И я забрал ее – теперь она во мне. Я сохранил Его любовь. Я спас ее! Я – любовь. Другим осталась Его тень – мне Его жизнь. Я забрал ее, потому что она принадлежит мне. Ибо, сказал праведник: «Любовь – есть жизнь. Забирая любовь, ты забираешь жизнь. Отдавая любовь, ты умираешь в том кого любишь». Так почему же так больно? Значит, любовь – это просто боль и ничего более. И в этом нет ни капли счастья, как в капле крови еще нет всей жизни. Хочешь убить человека – подари ему свою любовь. Но, только всю и без остатка, и тогда он станет тобой, как я стал Им. Я освободил Его от боли, я спас Его от боли – Он свободен и я стал Им: Его кровь на мне. Так заведено – каждый дарит свою жизнь кому-то: Он отдал ее мне. Я стал им. Им? Стал? Стало больно и ничего более. И ничего не изменилось, кроме взглядов, кроме злобы, окружающей меня. Так вот что чувствовал Он, когда пришел? Злость и ненависть? Презрение и жалость? И это все? Так стоит ли отдавать эту любовь кому-то еще, обрекая следующего на мучения…. Может быть, стоит отдать мою любовь этой оливе? И хватит об этом. Пусть прервется род мучеников. Пусть только дерево знает, сколько слез и боли в человеке – пусть дерево знает, что это зовут любовью и пусть оно теперь попробует выжить….