Аликс радостно захлопала в ладоши, понимая, что лучше и быть не могло.

Монстр издал злобный рык, но было ясно – никуда ему из крепких, как цепи, платочков не выбраться. Аликс сняла с головы подарок Тени и спрятала его в карман.

– Магия, - рыкнул циклоп.

– Да ну, фокусы, - возразили коты, затем спрыгнули с поверженного гиганта и подошли к Аликс.

Коричневый вытащил из-за спины меч. Девочка подумала, что это странно, что у кота нет хвоста, но есть меч за спиной.

– Это вам, - сказал сэр Удачливый.

– Вы должны отомстить за детей, - пояснил сэр Все-не-так.
– Раньше я бы такого не сказал, но времена меняются. То, что он с ними сделал…

– Или можете оставить все как есть и идти дальше, - встрял сэр Балабол.

Два других кота посмотрели на него с негодованием.

– Это должно быть ее решение, - пожал он плечами.

Девочка взяла меч, такой же острый и длинный, как пика циклопа, сжала его горячую рукоятку и неуверенно шагнула к монстру. Два кота кивнули, один скривил морду и отвернулся.

– Я знал… но думал, что это сделает один из них, из слепых детей, когда вырастет… - признался циклоп.
– Я ждал, но никогда бы не поверил, что это сделает маленькая зрячая девочка.

Аликс тоже не верила. Она ведь отправлялась в мир Междустенья вовсе не для того, чтобы ослеплять, наказывать, калечить монстров. И даже не для того, чтобы спасать детей. Ей совсем не хотелось этого делать… но тогда кто его остановит?

Она подошла к большому глазу циклопа.

– Давай же, не тяни, - велел монстр.

«Сделать то же, что делал он. Наказать его и стать такой же, как он… - подумала девочка.
– Он наказывал детей за любопытство, боялся их. Я боюсь его и наказываю… за его поступки или за мой страх?..»

– Салли Хилл? Что ты делаешь, Салли Хилл?! – дрожащий голос Джони вывел девочку из задумчивости.

Она обернулась и увидела детей. Они держались за веревку из платков и друг за друга, вел их маленький Джони. В руках он сжимал книжку «Дневник Маргарет», пять монет, а на плече у него сидел скорпион.

– Я…

– Вершит правосудие, - сказал сэр Удачливый.

– Делает выбор, - поправил его сэр Балабол.

– Вместо всего этого пялится на вас, - заметил сэр Все-не-так.

– Салли Хилл, прошу тебя… вас… Возьмите все, возьмите свои монеты, возьмите вашего скорпиона, заберите эту чудесную книгу, но прошу… не делайте этого… - Из-под повязки Джони покатились слезы.
– Я чую, я очень хорошо чую… вы сделаете плохо.

– Почему?

– Салли Хилл, пожалуйста, оставьте нас… - попросил Джони.

Коты фыркнули.

Девочка отступила от монстра, подошла к мальчику и забрала свои вещи. Осторожно положила в карман скорпиона.

– Почему?

– Мы научим его, - шепнул Джони, - теперь мы сможем научить его любить. Мы будем рассказывать ему сказки, у него в ушах не будет шерсти барашков, мы будем кормить его, и однажды он полюбит нас. А теперь уходите, Салли Хилл.

Девочка выронила меч и попятилась. Она отступала все дальше, глядя, как дети обняли монстра, как прижались к нему и шептали что-то доброе.

Она бросилась прочь от них, монеты зазвенели в карманах. Коты путались под ногами, бежали рядом - не то гнали ее, не то просто сопровождали. Девочка бежала назад, к двери, по веревке из цветных платков.

По щекам у нее потекли слезы. Она грубо вытерла их рукой, а затем, резко остановившись, села, прижалась спиной к стене, от чего кирпичи засияли, и уперлась головой в коленки. Коты начали ластиться к ней, ничего не говоря, только желая успокоить.

– Как же я найду родителей? Если за каждой дверью такие ужасы?! Какой же это ужасный мир… - запричитала девочка.
– Разве они любили меня? Почему они ушли? Почему? Почему обрекли меня искать их в этом ужасном месте?

– Аликс, - вдруг услышала она голос Шута. Он стоял над ней, маска его была обеспокоенной.

Девочка тут же вскочила, коты отбежали от нее.

– Вас так долго не было… Я заволновался… - признался Шут и подал ей руку.
– Идемте же скорее из этого места, я чувствую, оно вам совсем не нравится.

Аликс улыбнулась.

– Вот, другое дело. Возможно, за другими дверями вам понравится больше, и это будут слезы счастья. Ведь если сначала узнать что-то очень плохое, то потом и обычное кажется замечательным, - подмигнул Шут.