сломанный ноготь не тянул даже на одну сотую балла.

Приехав к ней на работу, я прошел в ее кабинет, и устроился в кресле. Обе девушки

выглядели подавленными, и, поскольку я все-таки немного знал Сережину супругу, я

почувствовал, что она очень переживает за подругу, и разделяет с ней ее боль. По сути, это мне

давало очень немного, всего лишь то, что они очень близкие подруги и дело действительно из

ряда вон.

– Будь добра, оставь нас пожалуйста, – сказал я Сережиной жене – и не волнуйся, я обо всем

позабочусь.

– Может мне остаться?

– Нет. Пока что ты помогала ей тем, что делила все с ней, но сейчас мне нужно, чтобы все

было в полном объеме, чтобы я мог правильно оценить. Это, конечно, попахивает садизмом, но

других вариантов нет.

– Ладно.

Она повернулась к подруге.

– Это тот человек, о котором я говорила. Он сможет помочь. Верь ему.

Я проводил ее за пределы кабинета благодарным взглядом.

– Итак?

Она вздохнула, и посмотрела мне в глаза.

Меня окатило неприкрытой болью, горем, отчаяньем, и еще многими другими «приятными»

вещами.

– Ох-х-х… Все настолько плохо?

– Да.

В этом единственном слове, которое я пока от нее услышал, было вложено столько, что я

подумал о том, не стоит ли мне от нее «отключиться».

– Расскажите.

Она кивнула.

– Не знаю, что вам уже про меня рассказали, но я замужем…

– Мне не рассказывали вообще ничего, так что расскажите мне обо всем, что сочтете нужным.

Для того, чтобы я вам помог, важно все.

– Хорошо. Я замужем вот уже пять лет. Долгое время я не решалась завести ребенка, но год

назад все-таки решилась, и несколько месяцев назад родила сына.

– Сколько?

– Четыре месяца назад. Не доносила три недели.

– Продолжайте.

Пока она держалась хорошо, и только излагала факты.

– Я…

Ее голос начал срываться, и меня накрыло ее ощущениями.

Безумная усталость, одиночество, безысходность и ужас.

– Я убила своего сына.

Только выдержка, приобретенная с годами, позволила мне усидеть.

– Об этом знают?

– Да. Муж узнал первым.

Боже, да у нее ум за разум заходит.

– И он позвал милицию. Сейчас завели дело, но адвокат говорит, что это вовсе не моя вина,

что это несчастный случай. Он докажет это, но я то знаю правду.

Я вздохнул.

– И правда заключается в том, что…

– В том, что я убила своего сына. Он постоянно плакал, кричал, и меня это сводило с ума. У вас

есть дети?

– Пока нет.

Она была готова к помешательству, и я вместе с ней, поскольку в этот момент разделял все ее

чувства.

– Тогда, наверное, вам этого не понять.

– Я понимаю.

Это было сказано мной настолько искренне, насколько это вообще было возможно, и она

поверила.

– Я оставила его в ванночке. Оставила и ушла в комнату за полотенцем и кремом. Я слишком

долго была там.

Она начала чеканить слова, и это был верный признак того, что сейчас она может сорваться.

Я вынужден был допустить этот срыв. Она сама не понимала, но ей нужно было сорваться и