– Юля, мы договорились не вспоминать об этом!

– Все, все, молчу. Но даже если и вспомнят, они настолько воспитанные люди, что ни слова не скажут. Увидишь, какие они прекрасные, отзывчивые, хорошие люди.

– У тебя все хорошие. Знаешь почему? Потому что ты сама хорошая.

На встречу с друзьями Юли, назначенную во внутреннем дворике театрального училища, иду как на Голгофу. Я почему-то более чем уверен: Макс найдет повод вспомнить тот злосчастный эпизод и вволю посмеяться надо мной. Но настроение у меня решительное. Если он вздумает достать меня, я просто дам ему в... Ударю так, чтобы он упал на землю, в грязь. Конечно, я помогу ему подняться. И скажу: "Смеяться над собой никому не позволю".

Вот и они: с ногами на сидении, сидят на спинке скамейки. Юля с ними. Макс бренчит на гитаре. Напевает что-то на английском языке. При моем появлении никто, даже Юля, не находит нужным приветствовать меня, хотя я поздоровался. Макс вместо приветствия берет аккорд, зажимает струны и говорит:

– Между прочим, я так и думал, что это именно ты увел нашу Юльку.

– Приятно иметь дело с умным человеком, - отвечаю я.

– Ого! Это по-нашему, - вступает в разговор Света.
– Мне нравится, когда люди не лезут в карман за словом.

– Что значит "увел"?
– полушутливо, полусерьезно возмущается Юля.

Макс не сказал ничего оскорбительного. Наоборот, в его устах "увел" звучит как комплимент. Непонятно, чем задели Юлю слова Макса.

– Может быть, наш новый друг сбацает на гитаре?
– улыбается Макс.

– Он не играет, - говорит Юля, краснея.

Такое заступничество мне не нужно. Оно сродни стеснению и неприятно режет слух. Тем более оно не останавливает Макса.

– Не играет на гитаре? Жаль, - говорит он.
– Может быть, он владеет роялем или, простите за смелое предположение, фаготом, духовым, так сказать, инструментом?

– Ничем он не владеет, - говорит Юля.
– Он работает в Совете Федерации.

Кажется, Юля на самом деле стыдится меня! Зачем тогда нужна эта встреча? Макс и не думает останавливаться и продолжает в том же духе.

– В Совете Федерации?
– говорит он.
– Ничего себе! Боже правый, а я-то, как идиот, сижу и ведать не ведаю, с каким человеком уготовила судьба встретиться! Какая честь для нас! Ну и как там, в Совете Федерации, тяжело, поди, законы принимать?

Макс опасно приблизился к черте, за которой начинается то, что я определяю как "доставание", с вытекающими из этого последствиями.

Юля приготовилась что-то сказать, но я не дал.

– Юля, подожди. Я сам. Во-первых, в Совете Федерации я работаю электриком. Законы принимают те, кому положено. На рояле и фаготе я не играю. Я могу сыграть на твоей гитаре.

– Слушай, Юлька, твой парень мне все больше и больше нравится, - заявляет Света.

Юля с сердитым лицом обращается ко мне:

– Играть совсем не обязательно.

– Поздно!
– кричит Макс и протягивает мне инструмент.

Без настройки исполняю на трех аккордах "Мне нужно на кого-нибудь молиться" Окуджавы.

Мне нужно на кого-нибудь молиться,

Подумайте, простому муравью

Вдруг захотелось в ноженьки валиться,

Поверить в очарованность свою.

Первый куплет страшно фальшивлю. Ко второму успокаиваюсь и выпеваю гладко, остальные исполняю так, как будто я один в комнате: свободно и легко. Я закончил так, что самому понравилось.

В полной тишине возвращаю инструмент. На лицах читается легкое изумление. Юля почему-то густо краснеет. Я сам поражен и обрадован своим исполнением. Даже мурашки пробежали по телу.

– Старичок, да ты просто гений!
– восклицает Макс.
– Я с тобой дружу.

Это первые слова, произнесенные Максом без ерничества.

– Ерунда, - отмахиваюсь я.
– Окуджаву петь легко, любой сможет.

– Легко для тех, у кого сердце есть, кто умеет чувствовать, - говорит Света и с укоризной смотрит на Макса.

Мне припомнились слова Юли: "Макс - не мужчина".

Может быть, и на самом деле Юлины друзья - неплохие люди? В них есть что-то человеческое. Юля молчит, но я вижу, чувствую: мое исполнение ей тоже понравилось.

Часть 19. Она любит меня!

Узкая полоска льда со всех сторон ограничена лучами мощных прожекторов. Появляясь из темноты с одной стороны льда и пропадая в тени с другой, бесконечной лентой катят на коньках разнополые и разновозрастные люди с выражением блаженства и восторга. Лишь изредка можно увидеть человека с лицом, - "какого черта меня сюда занесло!" Движения катающихся, на первый взгляд, кажутся хаотичными, и только присмотревшись, понимаешь, что ритм этого движения, его скорость задается музыкой, льющейся сверху, оттуда, откуда стеной падает медленный крупный снег. В искусственном свете просматривается структура каждой снежинки.