Разбудили Чела выстрелы, которые спросонья, казалось, раздавались со всех сторон. Не вставая, он, прежде всего, почувствовал в руках холодный металлический ствол карабина, и вжался инстинктивно в землю корневища, слился с ним. Было темно, и нужно разобраться, кто и куда стреляет. Понял главное, что не в него, успокоился, но ненадолго. Чётко понял, что это не слепые выстрелы, а чётко обозначенный бой с применением стратегии и тактики той и другой стороной.

Бой шёл с той стороны, куда он собирался идти, на западе от его местонахождения. Были обозначены две стороны боя, одни наступали с юга и другие с севера, но не отступали, а именно, приняли бой. Для «северян», так назвал условно, был неожиданностью бой и потому, часто меняли своё местонахождение, а «южане» шли цепью в точно обозначенном направлении, пытаясь обойти противника по флангам. Но и «северяне» не случайные бойцы, любую попытку окружения пресекали неожиданным огнём.

Ничего Чела не понимал, можно было только предположить, что за ним охотится не одна группа, а несколько, и все они сами по себе… Вот и наткнулись друг на друга. Мелькнула мысль: «Может он то здесь и не при чём»?.. но не стал развивать мысль дальше. Пусть повоюют. Пока разберутся, он исчезнет. Но куда идти? Понимал, что надо, потому что бой приближался к его укрытию…

Он встал, забросил вещ мешок на плечи и двинулся навстречу бою. Решил, что таким образом он или скроется от всех, или… но об этом думать не хотелось. Понимал, что если на восток уйти, это значит постоянно убегать и на рассвете разберутся, тогда его следы, как на ладони. Если проскользнёт сейчас, то там, где бой идёт, столько следов, что его следы никто не вычислит, не отличит от других. Лучшее укрытие во время боя, это представлять одну из сторон, а там будет видно.

Затаившись за небольшой валёжиной, изучал и «южан», и «северян», как сторонний наблюдатель. Понял и стратегию, и тактику тех и других, да и всё было предсказуемо, всё отточено до автоматизма. Понял, что нетрудно будет с толку сбить, надо только спутать их способ ведения боя и пока тактику начнут менять, выискивая в памяти другие методы, можно будет далеко уйти. Когда пули просвистели почти над головой, выстрелил, не целясь, в сторону «северян», услышал мат, понял, что кого-то зацепил, не ожидал опасности с этой стороны и так близко. Через секунду был уже метрах в десяти в овраге небольшом.

В следующую секунду плотно ударили в то место, где недавно был. «Хорошая реакция» - отметил про себя. Затаился. Услышал тихий звук со стороны «южан». По-видимому, кто-то принял его за своего и подбирался ближе, особо не опасаясь. Вот и силуэт мелькнул между деревьев и пулю схлопотал от следопыта. Хоть и не закричал, но слышно было, что отползает в укрытие. Ранил, понял Чела. Быстро вскочил и перебежками двинулся на запад в самую гущу боя. Тех, кого он подстрелил, были разведчиками только, что обеспечивали фланги. Если так, то он вывел из боя обоих и этим, по сути, фланги оголил, но… нет, потому что выстрелы раздались с двух сторон и уже определённо, по нему. С удовлетворением отметил, что там его уж нет.

Бой то усиливался, то затихал. Никто не рисковал, а прежде вычисляли противника по выстрелам или по каким-либо другим признакам присутствия. Скорее, это была разведка и тех и других небольшими стычками и контактами. Это было на руку Чела, что- что, а воевать он умел и даже любил, ведь воин был, а не солдат. Был он где-то между ними и прежде, как перебежать к следующему укрытию, выстрелил наугад в сторону «южан». Через секунду по этому месту кто-то начинал стрелять и этим обозначал своё местонахождение, по которому открывала огонь уже другая сторона, и бой усиливался, но он был вне его.

Было понятно, что и та и другая сторона ждут рассвета. Конечно, есть приборы ночного виденья, но в условиях близкого боя они только мешали. Это были хорошо обученные бойцы, и им было легче ориентироваться в темноте в прямом контакте. В ночном лесу они чувствовали каждое дерево, куст, валёжину, просто опасность, засаду, взгляд, чего не давал не один прибор. Более того, только чувства притуплял.

Чела двинулся маленькими перебежками дальше. Ещё немного и он выйдет из зоны перекрёстного огня. Там надо будет замереть и переждать немного. Очередная перебежка, но!.. не удалась. Чувства все были направлены на обнаружение противника и вполне конкретного, потому и природной не заметил, провалился, как сначала показалось, в какую-то яму. Всё бы ничего, но ударился так, что искры в глазах засверкали. Пока не понял степень удара, вскочил, чтобы осмотреться и принять решение мгновенно. Опасность!.. но это была другая опасность, опасность близости лесного зверя, но не человека.

«Это берлога, надо выбираться, пока топтыгин не проснулся»… но услышал голоса, это уже другая опасность…

– Прыгнул сюда, я видел.

– Сейчас проверим – и раздалась автоматная очередь прямо по берлоге. Пули свистели всюду. Чела вжался в угол, наблюдая за отверстием, в которое проник сюда. В отверстии появился человек. Не раздумывая, Чела схватил его за руку и дёрнул на себя, сам же отскочил в сторону. Через несколько секунд раздался рёв топтыгина, дикий крик, и выстрелы. Стреляли не просто очередью, а пока в магазине не кончились патроны.

Следопыт же был уже вне убежища, подскочил ко второму спецназовцу, оглушённому неожиданной схваткой неведомо с кем, ударил в челюсть кулаком. Он упал, но среагировал автоматически, ударил веером из автомата, но знал Чела и о таком приёме защиты при нанесении неожиданного удара и потому свободно ушёл от пуль в сторону, нанёс удар прикладом, выбил автомат из рук.

Развязки ждать не стал, взял автомат у оглушённого бойца, быстро обыскал его, нашёл два магазина, и две гранаты… пригодится, через минуту не останавливаясь, бежал на запад. Услышал выстрелы, но опять же не в него стреляли, а неизвестно кто в кого, да это уже Чела не интересовало, он понял, что вырвался из зоны боя, надо было просто уходить, даже просто убегать куда подальше, там разберётся.