Главным недостатком нашего сельского хозяйства было значительное уменьшение в сравнении с 1913 годом поголовья крупного рогатого скота. А увеличение поголовья упиралось в недостаточность кормовой базы. Хрущёв был очень увлекающимся человеком. Один из способов увеличения кормовой базы он увидел в увеличении посевов кукурузы. Да, кукуруза – очень хорошая кормовая южная культура, но продвигать её на север надо было крайне осторожно, так как в большинстве наших районов она просто не созревает. Хрущёв был человеком, прислушивающимся к советам. Непонятно почему ему вместо доказательств нецелесообразности сеять кукурузу в нашей северной стране показывали урожайные участки сельскохозяйственных институтов, расположенных в средней полосе, давая понять, что кукурузу можно сеять и на севере. Да, высокий урожай кукурузы можно вырастить и на северном полюсе, только себестоимость её будет выше стоимости такого же веса золота.

Второе направление увеличения кормовой базы Хрущёв видел в освоении целинных земель в юго-восточных районах нашей тогдашней страны. Идея в общем хорошая, но к ней надо было тоже подходить продуманно. Заранее построить жильё, проложить дороги, построить элеваторы, посеять в этих землях с тонким слоем чернозёма лесозащитные полосы. Но увлекающийся Хрущёв спешил. Была проведена спешная кампания по освоению целинных земель, тысячи городских жителей были мобилизованы и направлены зимой в районы, где не было жилья. В первые два-три года на целине был получен хороший урожай, но доставка этого урожая до железной дороги был затруднена из-за отсутствия хороших дорог, транспорт выходил из строя. Из-за недостаточного числа элеваторов зерно просто ссыпали на землю. Из-за плохих дорог много зерна просыпалось, но и привезённое зерно вскоре стало портиться, так как вывозить его не успевали. Через два-три года началась массовая эрозия почвы, так как слой чернозёма в этих краях очень тонок.

Но, несмотря на указанные недостатки, сельское хозяйство в большинстве районов успешно развивалось, колхозы всё больше закупали техники, не прибегая к дорогим услугам МТС, которые вскоре были преобразованы в МРС (машинно-ремонтные станции). Первые успехи, можно сказать, вскружили голову Хрущёву, и он поставил перед сельским хозяйством явно невозможную задачу – перегнать в течение трех лет США по производству мяса, молока и куриных яиц. Как всегда, некоторые руководители взяли повышенные обязательства, выполнить которые было явно невозможно, что привело к множеству фальсификаций.

1960 год был крайне неблагоприятным для сельского хозяйства. На юге засуха превосходила засуху в Поволжье в 1921 году. Чтобы не допустить перебоев с продажей хлеба, впервые за годы советской власти правительство решило закупить зерно за границей. Но в течение двух-трех месяцев были перебои с продажей пшеничного хлеба (с чёрным хлебом перебоев не было).

Несмотря на то, что народное хозяйство СССР было плановым, нередко в магазинах отсутствовали самые необходимые товары, которых в другом месте было в избытке. В отличие от сталинских времён, когда любое недовольство властью жестоко каралось, граждане перестали бояться открыто выражать свои претензии власти. Так, например, когда Хрущёв приехал в Мурманск и стал выступать на стадионе (а в это время в магазинах не было носков и бритв), то его выступление было сорвано криками с трибун: «Бритвы, носки!». Поэтому полной неожиданностью для народа был расстрел в 1962 году демонстрации в Новочеркасске и последующие карательные меры, вплоть до расстрела руководителей демонстрации. Конечно, это большое чёрное пятно на хрущёвском правлении.

В СССР было плановое хозяйство. Учреждение Госплан разрабатывало план развития всего народного хозяйства, каждое предприятие получало свой план с указанием количества продукции, которое надо было выпустить за год. Этот план утверждался Верховным Советом СССР, и с этого момента выполнение плана становилось законом. План можно было перевыполнить, что поощрялось, но ни в коем случае нельзя было не выполнить – это считалось нарушением закона. Директора предприятия ждала в таком случае кара: он получал выговор по партийной части и мог даже лишиться своей должности. Поэтому он предпринимал все меры, чтобы этого не случилось. В СССР существовала, в основном, сдельно-премиальная система оплаты труда, то есть платили за количество сделанной за месяц продукции, но если рабочий не выполнял спущенного на него плана производства, то лишался премии и получал за свой месячный труд весьма низкую зарплату. (В капиталистических странах существует в основном почасовая система оплаты). При невыполнении плана бригадой премии лишалась вся бригада. Премии лишались и все сотрудники предприятия, а также все работники соответствующего министерства. Труд рабочего и его оплата контролировались буквально по часам. Была такая специальность – нормировщик труда. Выделялся высокопрофессиональный рабочий, и под наблюдением нормировщика он производил определённую законченную работу (вытачивал деталь, производил ремонт изделия). Нормировщик засекал время начала и конца работы, и это называлось нормой, за которую платили согласно тарифной сетке рабочего. Понятно, что такую норму новичку – малоквалифицированному рабочему – было не по силам выполнить; он тратил большое количество времени на её выполнение и получал в конечном счете меньшую зарплату.

Но и этого показалось мало. На всех производствах были партийные организации, которым вменялось активно вмешиваться в работу предприятия, в основном в вопросах повышения производительности труда. Чтобы показать, что они нужны и полезны для производства, они организовали так называемые социалистические соревнования (мероприятия, на мой взгляд, не только бесполезные, но и вредные). Каждого работника заставляли принимать повышенные социалистические обязательства. Так вот, после войны появились пункты в социалистическом соревновании: перевыполнить норму на столько-то процентов. Это называлось плановым перевыполнением нормы. Аппетит приходит во время еды. Так вот, постепенно обязательства планового перевыполнения нормы достигли 80 %. Это была явная нелепость – как можно было на столько процентов перевыполнить и так трудновыполнимую норму? Но руководители производства, чтобы не стать врагами народа, вынуждены были как-то изворачиваться, часто нарушая техпроцесс, что вело к снижению качества продукции. Руководители предприятий подчас, чтобы выполнить план, заставляли ОТК – отделы технического контроля, премии работников которых зависели тоже от выполнения плана предприятия – закрывать глаза на качество выпускаемой продукции. Но вообще все эти работы и перевыполнения напоминали мышиную возню вокруг одного кусочка сыра: на каждое предприятие спускался определённый фонд зарплаты, который мог только перераспределяться между его работниками. Требования социалистического соревнования налагались и на само производство: постепенно обязательство перевыполнить план достигало 30 %. Так вот, разобравшись в этих хитросплетениях, ЦК партии при Хрущёве приняло решение отменить такой показатель, как плановое перевыполнение нормы, чтобы план производства не перевыполнялся больше чем на 2–3 процента, но обязательное выполнение плана по-прежнему осталось законом.

В сталинские времена под предлогом необходимости заставляли работать гораздо больше восьми часов, особенно много перерабатывали работники с так называемым ненормированным рабочим днём. В ЦК партии под руководством Хрущёва были приняты решения, что работать больше восьми часов в день нельзя. А затем было принято решение о сокращении рабочего дня до семи часов (42 часа в неделю). Если же возникала необходимость рабочему работать больше установленного, то ему стали платить повышенную плату за каждый час сверхурочной работы. Платили рабочему сверхурочные и при работе в выходные и праздничные дни. Работнику с ненормированным рабочим днём сверхурочные не платили, но ему стали давать за переработанное время компенсацию в виде дополнительного выходного дня или увеличения отпуска. Хрущёв честно признавал, что реальная зарплата рабочего до революции была гораздо выше, чем в текущее время, и что это явно ненормально для социалистического общества. Он приводил пример – сколько он мог купить на свою дореволюционную зарплату, добавляя, что был рабочим высокой квалификации. Ясно, что даже рабочий высокой квалификации в советский период не мог столько купить на свою зарплату. Поэтому по инициативе Хрущёва вопрос о повышении реального увеличения зарплаты часто стоял на повестке дня, и зарплата увеличивалась.

В сталинские времена многие пенсии были весьма мизерными, некоторые категории граждан вообще не получали пенсий. По инициативе Хрущёва была проведена пенсионная реформа. Всем пенсионерам назначалась пенсия согласно выслуге и последней зарплате за год. Назначалась также пенсия по старости.

Как уже отмечалось, крайне остро стоял квартирный вопрос.

Хрущёв требовал разрешить его в кратчайшие сроки, пусть даже засчёт временных неудобств. Высота потолка была снижена до двух с половиной метров, туалет совмещался с ванной. По инициативе Хрущёва был налажен заводской выпуск панельных пятиэтажек, который позволил в кратчайшее время дать квартиры миллионам жителей буквально во всех уголках страны. Сейчас некоторыми гражданами ведётся критика хрущёвок, но в то время переезд из перенаселённых коммуналок в квартиры со всеми удобствами казалось чудом. После войны строительство шло как бы по двум направлениям. Строились дома со всеми удобствами и высокими потолками, так называемой сталинской постройки. Но эти дома строились без развитой строительной техники, строились поэтому очень долго, порядка пяти и больше лет, и, соответственно, в них вселялась только элита того строя. В большинстве же строящихся домов вообще не предусматривалось строительство ванно-душевых помещений, жители должны были мыться только в банях. Предполагалось, что хрущёвки будут существовать как временное жильё, сроком порядка двадцати лет, а потом будут заменены на более комфортабельное жильё. Со времени постройки хрущёвок прошло более сорока лет, но они существуют и по сей день и будут ещё долго существовать. И я уверен, что если бы возобновили их производство по умеренным ценам, то от желающих не было бы отбоя и сейчас. Критикуют же хрущёвки те, кто живет в квартирах в 200–300 кв.м.