Шрифт:
– Ты меня слушаешь?
– спросил синеглазый мужчина, пытаясь привлечь внимание племянника.
– А?.. Ах, да, демократы... я, так или иначе, буду голосовать за республиканскую партию, - был отрывистый ответ Арчи, пока он потягивал чай.
– Арчи! Мы закончили эту тему сто лет назад. Я говорил о войне. Что с тобой происходит?
– Прости, Альберт... Я просто думал об Энни и...
– запнулся молодой человек, сменив положение на кожаном кресле, в котором сидел.
– Понятно... Дальнейшие объяснения излишни, - ответил Альберт, стараясь облегчить смущение Арчи.
– Спасибо... На самом деле, я думаю, что не поблагодарил тебя достаточно за всю твою поддержку во всем этом, особенно за мистера и миссис Брайтон, - с застенчивой улыбкой признался молодой человек.
– Не за что, Арчи. Это меньшее, что я мог бы сделать как глава семьи, - небрежно ответил Альберт.
– Да, но я понимаю, что было совсем не просто предстать перед мистером Брайтоном. Он всегда был добрым и вежливым человеком, но он действительно расстроен этим разрывом. Однако ты очень мудро взял ситуацию под контроль. Мне действительно жаль, что тебе пришлось пережить этот неприятный момент из-за меня, - принес извинения Арчи, честно стыдящийся того, что вовлек Альберта в свои личные проблемы.
– Не говори так. Ты знаешь, что я поддерживаю твое решение только потому, что оно твое, и я его уважаю. Но ты еще не говорил, какие у тебя планы теперь, когда ты свободен, - напомнил Альберт, наконец, увидев способ начать разговор, от которого он отказывался.
– Ну... Я меня есть определенные надежды... но я должен буду отложить все мои планы до окончания войны... хотя едва могу дождаться, - признался мужчина помладше, и его миндальные глаза засияли особым блеском, пока он вставал с внезапным энергичным импульсом.
– Надежды?.. Арчи, ты не говоришь, что ты задумал...
– задал вопрос Альберт, явно встревоженный словами и отношением племянника.
– Да, Альберт! Я знаю, что ты не веришь, что у меня есть шанс, но я решил попытаться еще раз, и когда Кенди вернется, я начну ухаживать за ней. Даже если в начале будет отказываться из-за Энни, я не сдамся. Я буду бороться за ее любовь, неважно, сколько времени на это потребуется, - пылко произнес Арчи.
– Нет, не будешь!
– резко парировал Альберт.
– Что ты хочешь сказать? Ты собираешься запретить мне искать свое счастье? Ты только что сказал, что уважаешь мои решения... Почему к этому решению отношение уже иное?
– спросил Арчи, смущенный ответом своего дяди и друга.
– Нет, Арчи, не то, чтобы я запрещаю тебе искать свое счастье... это просто...
– Может, ты решил сам добиваться расположения Кенди, забыв о юридических границах, которые вас с ней связывают!
– выпалил молодой человек, явно расстроенный неодобрением Альберта.
– Что за ерунду ты говоришь, Арчи?
– выругался Альберт, оскорбленный намеками молодого человека, хотя его добрый и собранный характер скоро возымел верх, и он тут же извинил племянника.
– Но я прощаю тебя, потому что знаю, что ты не в своем уме!.. Я желаю, чтобы ты смог найти женщину, которая тебе действительно нужна, но боюсь, что ты не можешь даже мечтать о Кенди, потому что теперь она...
– Что!?
– вскричал Арчи со свирепым взглядом в светлых глазах.
– Арчи, сядь. Есть новости, которые я получил только вчера. Я собирался сказать тебе и всем нашим друзьям на этой неделе...
– сказал мужчина постарше, пытаясь снизить напряжение.
– Что случилось с Кенди?! Она в порядке? Пожалуйста, не говори мне, что она...
– отчаянно молил Арчи, вцепляясь в плечи Альберта.
– Нет, Арчи! Успокойся! Она в порядке. На самом деле она теперь лучше, чем была когда-либо прежде. Лучше чем ты и я вместе взятые, - поспешил объяснить Альберт, приглашая молодого человека снова присесть.
– Тогда что можем мне помешать признаться ей в своих чувствах?
– Арчи, пожалуйста... Я получил новости из Франции...
– спокойным голосом говорил Альберт, вынимая конверт из письменного стола.
– В этом письме говорится о важном решении, которое приняла Кенди. Фактически, когда война закончится, а я уверен, это будет очень скоро, Кенди не вернется в Чикаго.
– Но почему?
– удивился Арчи, ужасно смущенный.
– Арчи, я надеюсь, что ты поймешь и примешь это как джентльмен… Когда Кенди вернется, она будет жить в Нью-Йорке.
– Почему она должна жить в Нью-Йорке? Она там никого не знает...
– глаза Арчи некоторое время блуждали, пытаясь найти логическое объяснение, чтобы восстановить равновесие, внезапно потерянное разумом, но секунду спустя беспокойный пристальный взгляд возобладал в его глазах со смесью гнева и недоверия, - кроме... Нет! Ты же не хочешь сказать, что она решила искать этого сукиного сына, которому ни черта не нужна!
– взорвался он.