На следующее утро, мисс Пони забрала с собой малышей, чтобы они поиграли с детьми своего возраста, и оставила Кенди наедине с сестрой Марией. Блондинка полагала, что разговор предстоит из не легких, так как в избытке знала суровость религиозной женщины.

– Я полагаю, что ты уже догадалась, что ни мисс Пони, ни я не одобряем то, что, ты сделала, так, Кенди?
– спросила монахиня, салясь в кресло- качалку.

– Да, хотя я этого не понимаю, - решилась ответить Кенди с блеском во взгляде, который монахиня очень хорошо знала. Она часто видела этот взгляд, когда веснушчатая малышка чувствовала себя несправедливо наказанной, и упрямо доказывала свою невиновность.

– Дочь моя, - сказала сестра Мария, беря руку девушки в свою, - возможно, ты думаешь, что тебе не следовало обращаться к нам за помощью, так как у нас никогда не было семейной жизни, и какой совет мы могли бы тебе дать, если у нас нет опыта в таких делах?

– Я этого не говорила, - поторопилась защититься Кенди, но быстро прикусила язык, так как прошлой ночью такая мысль приходила к ней в голову.

– Тогда я тебе скажу три отличные причины, - ответила сестра Мария, говоря так, будто Кенди ничего не ответила.
– Первая: потому что мы - твои матери, и ни в каком другом месте ты не смогла бы найти соответствующей поддержки и искреннего совета, как в нашем доме; вторая: хотя мы никогда не были замужем, у нас есть то, чего нет у тебя, и это - мудрость и опыт решения человеческих проблем, который появился у нас еще до того, как ты появилась на свет.

И третье: потому что, несмотря на наше добровольное безразличие к мужчинам, мы не перестали быть женщинами. Мы понимаем, что творится в твоей душе, хотя никогда лично не оказывались в такой ситуации. Мы любим тебя и последнее, чего бы мы хотели, так это видеть тебя страдающей, дочка, но это не значит, что мы согласны с твоими решениями, когда они не очень мудрые.

– Но сестра Мария, может, мой муж не был несправедлив по отношению ко мне? Мы что, должны подвергать наших детей опасности эмоциональных переживания, продолжая жить вместе?
– спросила Кенди, все еще не в силах понять монахиню.

– Ответ «да» на оба вопроса, - спокойно ответила женщина.
– Но также верно и то, что ты отплатила за несправедливость и ревность своему мужу той же монетой, или твои действия были умеренными и примирительными?

Девушка не смогла выдержать прямой взгляд монахини. Пристыженная, она опустила глаза и сидела молча.

– Я полагаю, ты мне не отвечаешь, потому что твое сознание начало уже обвинять тебя. Однако, сейчас ты должна быть честной сама с собой: ты считаешь, что твоя ответная реакция на слова своего мужа лишь ухудшила ситуацию?
– спросила женщина.

Кенди ответила лишь кивком головы.

– Дочь моя, я не хочу судить тебя строго, но моя задача состоит в том, чтобы заставить тебя посмотреть на вещи объективно, - объяснила монахиня, проводя рукой по белокурым волосам девушки, как она это часто делала, когда Кенди была еще девочкой.
– Я не оправдываю ошибки твоего мужа, но также не могу игнорировать твои. Сейчас ты – мать, и я думаю, что это тебе поможет понять, почему мисс Пони, и я это делаем. На первое время сгодилось бы твое осознание того, почему отреагировала таким образом.

Женщина, надеялась, что сердце Кенди двигалось в правильном направлении.

– Я думаю, что...
– бубнила Кенди.
– Я чувствовала себя очень одинокой в последнее время, а он был... Возможно... Я немного разозлилась на него... И... возможно, я была такая же... ревнивая.

– Из-за чего ты думаешь, ты почувствовала себя так, дочь моя?
– допытывалась сестра Мария, и Кенди почувствовала себя немного лучше, так как она, наконец, смогла освободиться от груза, который долго носила в себе.

– Много из-за чего!
– разрыдалась Кенди, бросаясь в объятия монахини. – Он мне так нужен... Но я никогда ему этого не говорила, потому что не хотела вмешиваться в его карьеру. Я подумала, что смогу управлять детьми и домом, даже когда его не будет дома.

– Успокойся, дочь моя! Иногда, когда мы пытаемся защитить того, кого мы любим, мы совершаем ошибки, - ответила женщина, гладя Кенди по волосам.
– У тебя было очень благородное желание поддерживать карьеру своего мужа, но в человеке должно быть все уравновешенно.

Когда Терренс женился на тебе, то у него появилась обязанность, которая стоит выше его работы, и если ты и дети нуждаетесь в этом, ему придется выполнять ее по первому требованию.

– Вы так думаете?
– еще неуверенно спросила девушка, беря платок, который предложила ей монахиня.

– Кенди ты, когда-нибудь думала, почему ни мисс Пони, ни я никогда не были замужем?
– спросила женщина, вонзая свой взгляд в глаза девушки.

– Да, я всегда думала, что это не слишком интересовало вас, - ответила Кенди, не совсем уверенная в своем ответе.