Вот уже несколько летних сезонов подряд я замечаю, что вечно бесстрашные редактора GQ взяли моду носить с летними костюмами очень короткие носки. В последние годы я стал относиться к этим носкам-почти-невидимкам, которые моя мама называла «следочками», немного получше. Впервые я увидел мужчин в таких носках на поле для гольфа (и был очень удивлен, что в таком виде вообще пускают в клуб) и через несколько сезонов даже перестал издевательски советовать парням из своей четверки приобрести такие же, только с помпончиками на задней части, поняв, что переубедить их мне не удастся. Теперь я замечаю, что такие микроносочки стали очень популярны среди тех, кто предпочитает всю жизнь ходить в кроссовках. Наверно, надо признаться, что и у меня тоже стали возникать мысли все-таки сдаться и купить себе такие же «следочки», чтобы обеспечить ровный загар ноги не до середины голени, а до самой щиколотки. Я имею в виду, что, как некогда сказал Майлз Дэвис Роланду Керку, «всем нам нужно меняться». Тем паче что теперь уже даже в «Winged Foot» позволяют выходить на поле для гольфа в шортах. Так что в следующем году, может быть, так и сделаю.

Я люблю носки. Обычно вы увидите меня в носках, даже когда вся моя паства ходит без них. Отчасти это вопрос персонального стиля, но еще я просто уверен, что в носках моим кельтским ногам, предназначенным месить грязь болот, быть гораздо полезнее. Кроме того, я считаю, что ходить без носков пристойнее на природе, а не в городе. Без носков не очень-то принято ходить на работу, если, конечно, вы не человек творческой профессии или не занимаетесь спасением на водах. Город – место не самое стерильное, и носки изолируют наши ноги от истоптанных собаками, загаженных крысами и загазованных автомобилями улиц. С другой стороны, я, бывает, чуть не сворачиваю себе шею, следя взглядом за обутыми в легкие сандалики девичьими ножками. (Извини, дорогая!) Может быть, я лицемер. Или просто во всем виноваты мои вечно сырые ирландские ноги.

Примечания:

1. Стирать хорошие носки следует, вывернув их наизнанку. Поверьте мне на слово.

2. Ноги начинают пахнуть, если носок плохо адсорбирует влагу, поэтому любые синтетические носки следует исключить из своего гардероба. С другой стороны:

3. Чистоту нередко называют высшей добродетелью, но к материалу носков это не относится. Носки из чистой шерсти – это не очень хорошо. Чтобы носки хорошо облегали ногу, не садились и не теряли формы во время стирки, в шерсть часто добавляют немного лайкры или другого эластичного материала. Я не собираюсь покупать носки из чистой шерсти, пока не заведу личной прачки.

Мальчишка должен носить кепки и бейсболки. Но, превратившись в мужчину, он должен перейти на шляпы. Шляпа для мужчины – все равно что корона для короля. Без нее мужчина становится простолюдином. Вместе со шляпой мужчина теряет один из главных символов своей рыцарской натуры. Джон Берримор говорил, что шляпу стоит носить только для того, чтобы иметь возможность снять ее в присутствии дамы. Снимая шляпу, мы салютуем флагу своей страны или демонстрируем уважительное отношение к другим людям. Надевая шляпу, мы изолируем голову от холода. Шляпа делает нас выше. Шляпа – это центр нашей ауры. Шляпа – это мягкая подушка для мозга. Шляпа – это особый язык общения и средство выражения своих намерений. Шляпа – это такой близкий и верный друг мужчины, что остается только гадать, что должно было произойти, чтобы она вдруг исчезла из повседневного гардероба настоящего джентльмена.

Последние сорок, а то и пятьдесят лет, когда все вокруг почему-то ходили с непокрытой головой, это какая-то историческая аберрация. Шляпы всегда считались неотъемлемым элементом гардероба настоящего джентльмена. Ну, по крайней мере, всегда считались до наступления шестидесятых. Существует миф, что убийцей моды на шляпы стал Джон Ф. Кеннеди, потому что вышел на инаугурацию с непокрытой головой. В действительности пришел-то он на присягу в шляпе, но она дожидалась его на стуле, пока он говорил речь, в которой объявил курс на Новые Рубежи. Да, Кеннеди любителем шляп не был и львиную долю времени ходил с непокрытой головой. И очень жаль, потому что добротный и прочный котелок мог бы защитить его от смертоносной пули или, по крайней мере, помешать стрелявшим в него людям хорошенько прицелиться.

Другая теория объясняет эпоху забвения шляпы долгими годами войны и тем, что за это время всем служившим в армии мужчинам любые головные уборы надоели до тошноты. Но мужчины испокон веков проходили армейскую службу. Я подозреваю, что в действительности исчезновение шляпы является побочным продуктом наступления Эры Водолея и последующей моды на «волосы вот досюда», то есть до плеч и ниже. Да, и Битлы, и Роллинги время от времени надевали какую-нибудь «chapeau», но в действительности всю эту декаду стилистической революции над нашими головами гордо реял на ветру флаг демонстративного фриковства. Вольные гривы отказывались прятаться под головными уборами. Казалось, что дело полного искоренения шляпы из обихода уже в шляпе.

Но волна длинноволосости пошла на убыль, и теперь мужчина без шляпы снова начинает чувствовать себя каким-то не до конца одетым. Сегодня шляпа – это не только последний штрих к истинно индивидуальному имиджу, но еще и защита от ультрафиолетовых лучей и падающих с неба объектов. Кроме того, при желании обеспечить себе некоторую степень анонимности шляпу можно использовать в качестве ширмы или даже маски. Феска или тюрбан – это очень колоритно, но шляпа с полями – это целый язык, при помощи которого можно выразить свое настроение или даже кому-нибудь его навязать.

Если поля шляпы опустить спереди, она превратит своего владельца в крутосваренного детектива в стиле фильмов нуар, скажем, в Сэма Спейда или Ника Чарльза из «Тонкого человека» . Подняв поля вверх, мы обернемся легкомысленным и бесшабашным комиком типа Джина Келли, Джоэла Мак-Кри или Фреда Мак-Мюррея. Если поля поднять с одного бока и опустить с другого, как это любит делать Джонни Депп, мы заявим о своей эсцентричности, парадоксальности и богемности. Сдвинув шляпу на затылок à la Бельмондо, мы продемонстрируем уверенность в себе и внутреннюю свободу. Когда на меня накатывает артистическое или бунтарское настроение, я могу со всех сторон поля опустить, как это делал английский художник Уиндэм Льюис, или, наоборот, со всех сторон их поднять, как немецкий художник Йозеф Бойс, который не снимал свою федору даже дома. Поля шляпы для того и придуманы, чтобы ими манипулировать. Занудное постоянство мы оставим тем, кто ходит без шляпы.