— Да ты сдурел, что ли?! — заверещал Абракс, теряя равновесие. В последнюю секунду он успел ухватиться за стол, хлипкая конструкция которого не выдержала такого невежливого обращения. Стол рухнул, все рассыпалось, детали будущего шара разлетелись по полу, накрыв собою Абракса с Калифаксом, которые, отчаянно барахтаясь, пытались выбраться из шелкового плена.

— Ай! Ой! Ой-ой-ой!!! — неслось из недр бесформенной кучи.

— Ой! Что ты меня иголкой тычешь?!

— Ай! Да не пихай ты мне наперсток в ухо!

— Слезай с меня!

— Отпусти мой нос!

— Что это у вас за шурум-бурум такой? — раздался голос Шанти, который, войдя в мастерскую, так и застыл на пороге при виде шевелящейся кучи-малы. — Братцы, что за игры вы тут затеяли не ко времени?

С трудом сообразив, с какого тут конца подойти, Шанти все-таки сумел наконец выудить дружков, имевших весьма потрепанный вид.

— Вот принес, — сказал Шанти с гордым видом. — Печка, как заказывали.

— Молодец! — похвалил Абракс старика. — Хорошо, что нашлась маленькая. Нам в самый раз… А труба где? — строго спросил он.

— Какая труба? Про трубы вы мне ничего не говорили! — возмутился Шанти, который почувствовал себя немного обиженным.

— Ну а как, по-твоему, воздух будет поступать в шар? — Абракс уже начинал терять терпение.

— Да откуда мне знать, как он у вас там будет поступать?! — огрызнулся Шанти. — Я в этом все равно ничего не смыслю. Ладно, не кипятись. Сейчас схожу за трубой, — сказал Шанти и отправился выполнять поручение.

— Слушай, а про парусину-то мы совсем забыли! — воскликнул Калифакс, которому совершенно не хотелось снова приниматься за шитье.

— Ну так сходи купи! — буркнул сердито Абракс, насаживая наперсток на палец.

— Купи-купи, — передразнил его Калифакс. — На какие шиши, спрашивается? Я все уже потратил.

Абракс оторвался от шитья и посмотрел на Калифакса. Его тяжелый взгляд не предвещал ничего хорошего.

«Ох, сейчас опять начнет нудеть про экономию», — подумал Калифакс, а вслух сказал:

— Ничего, что-нибудь придумаем! Как-нибудь выкрутимся!

С этими словами он поспешил удалиться, понимая, что нотации нотациями, а дело действительно делать надо. «Так где же ее взять-то, эту парусину? — думал Калифакс, направляясь к поселку.

— Парусина, парусина, парусинища… — повторял он про себя на все лады. — Парусина, парусина, парусиника, мандаринка, апельсинка, трулялинка», — напевал Калифакс, приходя постепенно в благодушное состояние духа. Когда он пел, у него всегда поднималось настроение. А когда у него поднималось настроение, он всегда чувствовал прилив сил и голова начинала соображать гораздо лучше. Вот и сейчас, после двадцатого захода на парусиновую песню, его наконец посетила блестящая мысль. Резко притормозив, он стукнул себя по лбу:

— Вот голова садовая! Как же я сразу не додумался! — ругнулся Калифакс и направил свои стопы в таверну, которая очень кстати подвернулась в момент нашедшего на него озарения.

«И где их черти носят?» — думал Абракс, склонившись над работой. Он уже нервничал. На дворе темнело, и он боялся, что сегодня уже не закончить шитье. Ему представлялось, как несчастный Брабакс цепляется из последних сил за скользкую доску, как борется он с беспощадной морской стихией… Тревога не оставляла Абракса. А тут еще Шанти с Калифаксом куда-то запропостились… Вдруг на дворе послышались шаги и чей-то бодрый свист. Дверь распахнулась, и на пороге появился Калифакс, довольный и сияющий. Абракс хмуро посмотрел его.

— Ну и где твоя парусина? — спросил он, видя, что Калифакс пришел с пустыми руками.

— Момент! — сказал Калифакс с игривой улыбкой и, сделав театральный жест рукой, отступил в сторону, пропуская пирата, который, сгибаясь под тяжестью огромных рулонов парусины, ввалился в мастерскую. — В угол клади! — скомандовал Калифакс, победоносно глядя на Абракса, который совершенно опешил от такой картины.

— И что сие означает? — строго спросил Абракс.

— Тяпки-ляпки! — небрежно бросил Калифакс и подмигнул пирату, который явно не разделял игривого настроения Калифакса.

Мрачно сплюнув, пират молча удалился, что-то бурча себе под нос.

— Что будем дальше делать? — полюбопытствовал Калифакс, потирая руки от удовольствия.

— Паруса кроить, — ответил Абракс и выдал Калифаксу выкройки.

Вооружившись ножницами, Калифакс принялся кромсать парусину, которую он так ловко выиграл у очередной свой жертвы.