Учитывая особую дерзость совершения преступления, а также то обстоятельство, что по стечению обстоятельств в Москве сейчас находится большое количество иностранных делегаций, приказано принять все меры к скорейшему задержанию или уничтожению… уничтожению, – твёрдо повторил майор, – рядового Коптилова. Для этого в каждой войсковой части гарнизона будут созданы поисковые группы на автомобилях во главе с офицером. Каждой группе придаётся сотрудник милиции. Сейчас я доведу задания каждой группе, номера автомобилей и представлю сотрудников милиции. Выезжать будете по «тревожным» путёвкам. Вопросы?

Вопросов ни у кого не оказалось, строй хмуро молчал.

Воробьёву достались ротная «мыльница» УАЗ-452, четверо бойцов и немолодой младший лейтенант милиции, одетый в полушубок и валенки с галошами. После краткого, но выразительного диалога с начальником автослужбы, который не хотел давать новый аккумулятор взамен убитого, наконец выехали из гарнизона. Воробьёв, как старший, сел рядом с водителем, а милиционер из салона показывал дорогу. Им выпало проверять дачные посёлки и пионерлагеря, расположения которых Воробьёв не знал.

– Капитан, курить есть? – потряс Воробьёва за плечо милиционер. Толстый мамлей в грязноватой, плохо подогнанной форме почему-то раздражал Воробьёва, и он, не поворачиваясь, сухо ответил: «Не курю». Не заметив неприязни в голосе офицера, милиционер повторил свою просьбу водителю. Тот, глянув на Воробьёва в зеркало, усмехнулся и ответил: «У нас офицеры не разрешают в машине курить». Милиционер обиженно засопел и замолчал.

На карте, полученной Воробьёвым, были отмечены два летних пионерлагеря и дачный посёлок. Пионерлагеря стояли рядом, забор к забору.

– Так, бойцы, – сказал Воробьёв, когда машина подъехала к запертым и занесённым снегом воротам. – Оружие к бою, двое направо, двое налево вдоль забора. Искать следы. Героических подвигов не совершать. Чуть что подозрительное увидите, один падает в снег и остаётся на месте, другой бежит за нами. Да, смотрите, когда встретитесь, не постреляйте друг друга.

Проваливаясь по колено в снег у забора, солдаты ушли.

– Пионерлагеря большие, – сказал милиционер, зачем-то разглядывая замок на воротах, обходить минимум час. Может, до сельмага пока сгоняем? Сигарет купим и вообще…

– Хотите – идите, – ответил Воробьёв, – я буду здесь.

Поняв, что машину ему не дадут, милиционер совсем заскучал.

Воробьёв присел на бетонный столбик и загляделся на пионерлагерь. Разноцветные беседки и летние павильончики сейчас были наполовину засыпаны снегом, а о месте дорожек можно было судить только по двум рядам кустов, кое-где торчащих из-под снега. У входа поскрипывал проволокой пустой флагшток. Судя по карте, сзади была Москва река.

– Хороший лагерь, уютный, – чтобы как-то нарушить неловкое молчание, сказал Воробьёв, – наверное, заводской.

– Да их тут как грибов, – сплюнул милиционер, – запаримся всё проверять. А ещё пансионаты, посёлки всякие дачные, не найдём мы никого. Так, мышиная возня, обозначаем шаг на месте. А солдатюра ваш, наверное, уже в какой-нибудь деревне, у бабы под юбкой, и хрен его там найдёшь. Давай забьёмся на трёшку, откуда твои воины выйдут, справа или слева?

– Нет у меня денег, – соврал Воробьёв, – нас по тревоге подняли, не взял.

– А-а-а, ну ладно, кстати, вон, твои идут, чего-то быстро.

Солдаты, в снегу с ног до головы, доложили, что вокруг забора не пройти – там снегу по пояс, а дальше обрыв и река.

– Ладно, махнул рукой Воробьёв, – поехали дальше.

В дачном посёлке их встретил сторож.

– Здорово, Тихоныч, – сказал милиционер, – как дела? У тебя тут посторонних не видно было?

– Опять солдат беглых ищете? – спросил сторож, глядя на Воробьёва, и неожиданно добавил: – один, вроде, здесь прячется. Пошли, покажу. Только не скрипите сапогами, спугнёте. Я вас вдоль забора проведу, чтобы он не заметил.

Узкая тропинка шла вдоль забора, а с другой стороны росли молодые ёлки, густо засыпанные снегом. Воробьёв шёл за сторожем и вдруг поймал себя на неприятной мысли, что если Коптилов прячется где-то здесь, то одной удачной очередью сможет положить сразу всех. Во рту пересохло, Воробьёв выглядывал из-за плеча сторожа, пытаясь заметить впереди какое-то движение или хотя бы ветки, с которых был сбит снег, но всё было тихо.

– Вот он, домик этот, – сказал сторож, указывая на запущенное строение, – вход там.