— Но...

— К черту! Давай делай, что я говорю!

Связь с Волом была уже плохой. Судя по телеметрии, его канонерка потеряла двадцать пять процентов своего энергопотенциала. Она имела сквозные пробоины, через которые постепенно выходил воздух. Я прикинул, что четверть ее экипажа уже накрылась. Катер с корабля Вола, шедший на расстоянии семь тысяч от своего хозяина, пытался отогнать торпеды и последовал за канонеркой. Мне с трудом удалось соединиться с ним через компьютер:

— Уйди от Вола!

— Без меня ему не выбраться.

— Знаю, но все равно — оставь канонерку!

Командир катера, вероятно, обозленный на меня из-за такого предательского приказа, увел свою машину в сторону по критической траектории и ринулся на левую спарку киберов. Вол, видя, что его последнее прикрытие ушло, через гром помех успел крикнуть в мой адрес:

— Ты что, гад, подставляешь меня?!

— Да.

— Но учти, мерзавец, через пять минут мне крышка!

— Нам этого вполне достаточно.

Это был наш последний диалог.

Как только Вол начал уводить за собой торпеды, окруженный как бы роем потревоженных ос, оголился авангард киберов, и я залпом заставил разойтись канонерки роботов. Как ни странно, линкор противника относительно спокойно наблюдал за происходящим, изредка постреливая из орудия и не спеша двигаясь к эпицентру боя. Киберы в канонерках, увидев, что Вол утащил за собой практически все торпеды, поэтому Скорпион почувствовал себя вольготно, пытались создать огневой заслон и ограничить его маневренность. Тотчас мои стрелки получили приказ заняться этими двумя кораблями противника, при этом, однако, экономя заряды. Тут уж вражеский линкор просто не мог оставаться пассивным наблюдателем и открыл ответный огонь, умудрившись-таки задеть нас. По селектору завопил Серый, сидящий на изготовке в полу-сфере:

— Фобос, дай нам стартовать! Ведь задавят же!

— Больше не возникай. Я сам знаю, что и когда, — сразу осадил я его.

Реплика Серого заставила меня вспомнить о катерах. Хотя киберы имели четыре такие машины против двух наших, но десять из двенадцати уцелевших торпед моего линкора гонялись за ними и нивелировали перевес. Тяжелее всего приходилось катеру с канонерки Вола. Он, как заяц, петлял между двух машин киберов левого фланга и огрызался короткими очередями плазмы, поддерживаемый только двумя торпедами. Катера роботов уже здорово раздолбили одну его полусферу. Скорее всего, ее пилоты погибли, так как первый номер отделил свою половинку. Я уже подумал было, что он обречен, но мальчишка оказался с головой и применил хитрую тактику. Он расположился точно по середине прямой линии, мысленно проведенной через оба катера противника. Таким образом, хотя наша машина по идее и оказалась между двух огней, но киберы, стреляя по ней, рисковали попасть друг в дружку. Роботы, очевидно, не сразу учли это. Они второпях пальнули по полусфере нашего аппарата, находясь еще довольно далеко от нее — на дистанции двадцать тысяч. Хрональные детекторы катера с канонерки Вола тут же засекли залп противника, и за оставшиеся три сотых наша машина успела буквально на четыре километра сместиться с воображаемой линии, получив при этом лишь небольшую часть предназначавшихся ей зарядов. Киберам пришлось уворачиваться от своих же выстрелов. Видя все это, я обратился к Жану:

— Как зовут первого пилота катера с канонерки Вола? Ты вроде знаешь его.

— Язон. А что?

— Интересное имя. Этот паренек с головой, надо будет взять его с собой в следующий раз, — поделился я вслух своими соображениями.

К сожалению, получилось так, что эта сражающаяся группа и основной отряд кораблей, включая оба линкора, двигались в разные стороны. Поэтому расстояние между нами составило уже более двухсот тысяч километров, а это — почти предел для слежения за столь мелкими объектами, как катера. По всей видимости, киберы все-таки нашли противоядие хитрой тактике Язона: они стали приближаться к нему и открыли беглый огонь для того, чтобы не дать нашему катеру среагировать на выстрелы и уйти от зарядов. Чем все там закончилось — я так и не узнал. Изображение на сканере, даже при максимальном разрешении, меркло и сливалось в одну точку.

Пока я наблюдал за сопротивлением Язона, мои орлы подбили одну канонерку киберов. Пара мощных зарядов вспорола ее обшивку так сильно, что корабль роботов напоминал полувскрытую консервную банку с постепенно вытекающим содержимым — комками деформированного спекшегося металла и моментально застывавшими в вакууме пузырями вскипевшего пластика. Но все же он еще палил из одного орудия, что, скорее, походило на предсмертную агонию. В принципе, еще три заряда в его кормовую часть — и мы бы вызвали аннигиляцию топлива, взорвав канонерку. Но я не стал добивать этот итак уже беспомощный корабль, экономя энергию.

По сравнению с покореженной канонеркой киберов, корабль Вола выглядел молодцом. Он еще оказывал какое-то осмысленное сопротивление. По крайней мере, смог расправиться с двумя третями наседавших на него торпед. Однако даже внешне было заметно, канонерка Вола уже не способна к хорошему маневрированию — слишком сильны повреждения. Она походила на перфокарту — заряды торпед были во много раз слабее, чем у линкора и при прямом попадании оставляли после себя на обшивке не рваные оплавленные раны, а аккуратненькие дырочки сантиметров пять в диаметре. Пользуясь относительным затишьем после первого шквала боя, я решил попытаться связаться с Волом: ведь кто-то же должен там быть живым. Но командирская рубка, по-видимому, настолько сильно повреждена, что аудио- и видеопередающая аппаратура была совершенно выведена из строя. Отчаявшись что-либо сделать, я вызвал центральный пост:

— Козер! Быстро соединись с компьютером канонерки Вола!

— Но у вас же есть...

— Да нет у нас ничего! — перебил я механика. — Нужно использовать хрональный модулятор. Информацию выведешь на Пака.

Я предупредил моего оператора, что желаю сразу получить декодированный канал связи с кораблем Вола на свой монитор, и занялся анализом общей ситуации. Жан и Ким доложили: линкор киберов начал удаляться от станции дальней телепортации. К нему подтягивается канонерка и два уцелевших катера. Ни у нас, ни у киберов не осталось боеспособных торпед. Язон и два воевавших с ним катера роботов остались далеко по левому борту и не идентифицируются. Скорпион потерял только пятнадцать процентов энергопотенциала и еще мог спокойно драться. Его катер во главе с Юлой тоже не очень пострадал. (Третьим номером к Юле я отправил одного из двух моих запасных пилотов — совсем еще не обстрелянного мальчишку. Впрочем, что же делать — все мы так когда-то начинали). Учитывая, что у меня еще два абсолютно целых катера в запасе, имелся существенный перевес. Сейчас я перестраивал боевые порядки с целью нанести удар по вражескому линкору, пользуясь выявленным нами ранее четырехградусным сектором с пониженной плотностью огня.