Они убежали. Жан пропустил выходивших из рубки Рака и Змея и уселся у пульта. Я еще раз взглянул на распечатку, которую дал мне Дев. Мы стреляли весьма экономно. Как подтверждали предварительные данные телеметрии, Юла действительно задел канонерку киберов. В результате залпа нашего катера одна из носовых башен деформировалась. Хорошо бы было, если угол обстрела сократился процентов так на двенадцать. Это можно с успехом использовать. Впрочем, наверняка они залижут рану, и в итоге нам придется довольствоваться от силы тремя-четырьмя процентами ограничения подвижности пушки.

— Ну, все-таки, если третий номер Юлы останется боеспособным, первый блин у нас вышел, скажу я вам, не совсем комом, — сказал я вслух.

Дев улыбнулся мне:

— Но, мистер, мы так и не достигли основной задачи нашей вылазки. Мы не выяснили, в чем причина снижения боеспособности линкора киберов.

Я махнул рукой:

— Ладно, Дев, выясним это, когда познакомимся с ними поближе. Пусти-ка десяток «апельсинов».

Взглянув на часы, я прикинул, что канонерка Скорпиона причалит минут через тринадцать. Немного поразмыслив, я решил, что не стоит сейчас доставать Скорпиона расспросами — пусть он сам пока у себя разберется, а я зайду к нему часика через два.

Уловив мои мысли, Жан предложил:

— Вы можете спокойно идти в каюту, мистер. Я не думаю, что киберы будут предпринимать сейчас какие-либо решительные действия.

Дев согласно кивнул головой.

Я направился к телепортационной рамке:

— Ну ладно, ребята, если что, то я в каюте.

Я проснулся и посмотрел на хронометр. Прошло полтора часа после причаливания Скорпиона. Спросив разрешения у одного из вычислителей первой канонерки, я телепортировался туда.

В рубке Скорпиона не оказалось. Выяснив его координаты у дежурного оператора, который, совершенно неожиданно для меня, оказался чернокожим мальчишкой, я пошел искать командира канонерки.

Данный тип корабля имел объем в восемь раз меньший, чем линкор. Он обладал гораздо менее активным двигателем и был приспособлен вести боевые действия в радиусе не более пятидесяти миллионов километров от корабля-матки. Из-за своей относительной малости, канонерка не обладала развитой системой внутренней телепортации, поэтому мне пришлось пробираться довольно узкими коридорами. По ходу дела я припомнил, что в экипаже Скорпиона было много негритят. Это мне бросилось в глаза еще на общем построении в день укомплектации линкора личным составом. В целом, экипаж канонерки живет совершенно автономной жизнью от корабля-матки. Во время рейдов на линкоре бывает только командир и несколько операторов. Поэтому я чувствовал себя на чужой территории.

По пути мне попались только два человека: один ремонтник, везший на роботе-тележке к переходному шлюзу запчасть от внешнего такелажа; да праздный стрелок, который думал о чем-то своем, прислонясь к шахте магнитопровода и ковыряя в носу. Увидев, что я стал свидетелем его одиночества, он смутился и скрылся в тесном боковом проходе.

Скорпион сидел в каюте Юлы. Кроме командира катера, здесь жил и его второй номер. Сейчас он свернулся клубком на своей кушетке и спал, восстанавливая силы. Благодаря тому, что он предавался сновидениям в скафандре с закрытым забралом, мы не слышали его сопения, а спящий, в свою очередь, не мог проснуться от наших голосов, даже если бы нам вздумалось поорать.

Скорпион и Юла расположились за столом и тянули через соломинки фанту. Я впервые увидел лицо командира катера. Он оказался симпатичным юношей лет тринадцати, скорее всего, эфиопских кровей: курчавые темные волосы и шоколадная кожа сочетались с европейскими чертами лица. (скорпион выдвинул ногой из-под стола табуретку, предлагая мне присоединиться. Я сел и выжидающе посмотрел сначала на него, а затем на Юлу:

— Ну что, ребята, как успехи?

Скорпион оставался невозмутимым, Юла же кисло улыбнулся:

— Неважно, мистер. — Затем неожиданно спросил: — Вы котлеты любите?

— Что... Готов? — Я понял, что он имел в виду своего третьего номера.

— Да. Отказали антиинерционники катера и его личный. Дома из скафандра мы вывалили еще теплый фарш.

Я сочувственно похлопал его по руке:

— Не горюй, может быть, ты еще с ним встретишься...

— Да не надо меня утешать. — Юла махнул рукой. — Не он первый — не он и последний. Я уже не так остро реагирую на гибель товарищей. Просто портится настроение.

Повернувшись к Скорпиону, я спросил:

— Ну а ты, друг ситный, что можешь сказать? Да, кстати, дайте и мне водички — горло пересохло.

Скорпион не глядя погромыхал за спиной банками и достал мне колу. Затем он втянул в себя немного напитка и ответил:

— Не нравится мне это. — И пояснил: — Подозрительно они себя ведут.

— Как это?

— Понимаешь, — вмешался в разговор Юла, — когда я их атакую, то чисто интуитивно, вернее сказать, даже телепатически, чувствую некий заряд агрессивности, идущий от киберов. В этот раз он был как бы приглушенный.