Родса не обошли и самые низкопробные издания — литературное чтиво тех лет. Ему был, во всяком случае отчасти, посвящен один из тех российских бульварных романов, что выходили в начале нашего столетия три-четыре раза в неделю тоненькими выпусками в цветастых обложках, по пятачку за штуку. Назывался он «Роза Бургер, бурская героиня, или Золотоискатели в Трансваале». Каков же там Сесиль Родс? Отчим бурской героини, злой гений Южной Африки. Красавец лорд в центре блестящего общества. Король Кейптауна.

Или брошюра «Новый Наполеон из южноафриканской войны Трансвааля с Англиею». Ее автор С. И. Глебов (Гнедич) выпустил множество брошюр, да каких! «Плешивый Петербург и гигиена головных покровов. Книга полезная для всех», «Гигиена жизни, или Как прожить целые сотни»… Как же силен был ажиотаж вокруг имени Родса, если поспекулировать на нем счел выгодным даже автор «Плешивого Петербурга»! Он страшно клеймил Родса, «этого отъявленного… человека», как и вообще всю Англию. «Англия — страна торговая, совесть у нее — такая же», так что «понятно и чувство омерзения к Англии». А буры — «они все православные и в высшей степени набожный народ». Но даже и в этой грошовой брошюрке Родс — новый Наполеон!

Деяния и личность Родса обсуждались и в наиболее солидных столичных журналах, таких, как «Русское богатство» и «Мир божий». О Родсе писал известный публицист и социолог, либеральный народник С. Н. Южаков, поминал его в одной из своих первых работ молодой Тарле. Шкловский-Дионео писал о Родсе во многих статьях и в лучшей из своих книг — незаслуженно забытых «Очерках современной Англии». Там в разделе «Империализм» он назвал Родса первым в ряду верховных жрецов «Капища Мамоны» — фондовой биржи.

Многие передовые люди тогдашней России в своей оценке действий Родса приближались к характеристике, которую впоследствии дал Родсу В. И. Ленин.

…Преодолена ли на родине Сесиля Родса легенда, сложившаяся вокруг его имени? Б наши дни о мнении официальной Англии можно судить по речам лорда Сомса, последнего губернатора Южной Родезии, в связи с церемониями провозглашения ее Республикой Зимбабве в 1980 году. Объявляя о конце Родезии, лорд Сомс провозглашал хвалу Родсу. С этого имени он начинал свои речи и заслугой Родса назвал основы всего, что официальная Великобритания объявила достижениями своей политики в Родезии-Зимбабве: «Девяносто лет экономического прогресса, развития науки и государственного порядка, с одной стороны, просвещения и распространения английского языка — с другой». [144]

После краха родезийского режима, летом 1980-го, массовый журнал «Лондонские иллюстрированные новости» провел дискуссию об исторической роли Родса. В основном, самом большом по объему письме, опубликованном редакцией, Родс выглядит как национальная святыня, провидец будущего, человек, никогда не отступавший от «трех принципов: мир, справедливость, свобода». «Родс остается для меня одним из величайших людей в истории человечества, в немалой степени благодаря тому, что он, находясь на вершине богатства и власти, был готов рисковать своей жизнью ради спасения и развития тогда еще неприметного, находившегося еще в эмбриональном состоянии народа Центральной Африки…»

Но в «Лондонских иллюстрированных новостях» высказаны и иные мнения. Автор другого письма, признавая, что Родс был «человеком замечательным», сомневается, можно ли его считать «носителем цивилизации», и задает вопрос: «Разве так уж надо было захватывать Африку от Каира до Кейптауна?..»

Пришло письмо и из южноафриканской Республики Ботсваны (в колониальные времена — Бечуаналенд, первое «приобретение» Родса). У автора «вызывают печаль и гнев» славословия Родсу. Он пишет, что если такие славословия еще и возможны в самой Англии, то в Африке они совершенно неприемлемы. Они оскорбительны для тех, на чьи земли «Сесиль Родс и его приспешники пришли как захватчики».

Так что легенда о Родсе, хотя и крайне поблекшая, дожила до наших дней. Да и могла ли она бесследно испариться? Ведь сколько усилий было вложено в ее создание и сколько людей заставили в нее поверить. Но все-таки сейчас это уже бледная тень прошлого.

А родилась и распространялась она во времена, когда голоса африканцев — тех, кто мог бросить Родсу больше всего обвинений, — до остального мира доносились очень глухо. Да и в Европе — многое ли могло противостоять возвеличению Родса?

Конечно, в недрах общественного развития уже зрели иные силы. Идейным оружием для них становились не заповеди Родса, а «Капитал» Карла Маркса; как раз тогда, в 1895-м, он был дополнен послесловием Фридриха Энгельса (причем в самой последней фразе сказано о Сесиле Родсе). Тогда же в Петербурге возник «Союз борьбы за освобождение рабочего класса». Но на поверхности мировой политики тогда выступали Родс, Чемберлен и люди, подобные им. Они и были, по словам В. И. Ленина, героями дня.