На V (Лондонском) съезде РСДРП, формально объединившем большевиков и меньшевиков, Троцкий впервые встретился с большевиком из Тифлиса Иосифом Джугашвили, присутствовавшим на съезде под псевдонимом «Иванович». Троцкий просто не заметил молодого кавказца, который за три недели ни разу не попросил слова, даже когда съезд обсуждал проблему, непосредственно касающуюся его, — партизанщину и экспроприацию, и запретил этот бандитизм от имени партии. Сталин же не мог не заметить красивого худощавого молодого человека в очках, очень уверено державшегося во время выступлений. Во время перерыва вокруг Троцкого все время собирались люди. К нему притягивало как к магниту, вокруг него кипели споры, выковывались мнения.

О положении российской социал-демократии в то время говорит тот факт, что в партийной кассе не хватило денег на доведение съезда до конца и на обратный путь делегатам. Кончилось тем, что английский либерал, фабрикант Д. Фелз дал взаймы 1700 фунтов стерлингов, при условии, что под векселем подпишутся все делегаты съезда. Англичанин получил этот исторический документ. Советское правительство выкупило вексель Лондонского съезда через пятнадцать лет.

В европейских социал-демократических кругах Троцкого знали, ценили за остроту и живость ума, энергию и самостоятельность суждений, широту взглядов, и, не в последнюю очередь, за явную близость к европейской культуре. Для Троцкого же европейский котел, в котором он варился все годы эмиграции, означал рождение способности рассматривать революционные проблемы и задачи своего отечества в связи с международным характером социалистического движения. Едва ли идея перманентной революции так укрепилась бы в его сознании, не впитай он достижения социал-демократической мысли Запада того времени. Троцкий активно общался с такими видными революционерами, как Клара Цеткин, Роза Люксембург, Карл Либкнехт, Франц Меринг, Август Бебель, Эдуард Бернштейн. Большую роль в его жизни сыграл Парвус (А.Л. Гельфанд) — одиозная фигура в революционном движении. Так же как и Троцкий, Парвус был социал-демократом, выходцем из России. Как и Троцкий, он «приезжал» в Россию для участия в революции 1905 года, был осужден к ссылке в Сибирь, бежал и скрылся в эмиграции. Именно Парвусу принадлежат основные элементы концепции перманентной революции, чего Троцкий и не скрывал. Но в Парвусе не было той цельности, какую привыкли видеть в революционерах. Как пишет сам Троцкий, в Парвусе всегда было что-то сумасбродное и ненадежное. Помимо всего прочего этот революционер был одержим мечтой: разбогатеть. Первоначально эту мечту он соединял с задачами социал-демократического движения. Деньги ему были нужны для издания большой ежедневной социал-демократической газеты на трех европейских языках. Однако скоро мечта о богатстве взяла верх над мечтой о революции. Первая мировая война застала Парвуса в Константинополе. Он начинает заниматься военно-торговыми поставками Германии и Турции, выступает публично как защитник прогрессивной миссии германского милитаризма, рвет с левыми и становится идейным вдохновителем крайне правого крыла немецкой социал-демократии. Надо отметить и еще один интересный штрих к биографии Парвуса. Это он явился главной фигурой в деле о «запломбированном вагоне», в котором Ленин вернется в революционную Россию в 1917 году свергать Временное правительство, не желающее прекращать войну с Германией в одностороннем порядке, и о передаче германских денег большевикам. Все это послужит летом 1917 года поводом для выдачи ордера на арест социал-демократов и заключения Троцкого в тюрьму.

В целом вторая эмиграция Троцкого привела к заметному отрыву его от России. Все эти годы он провел в амфитеатре Европы, а события развернулись на балконе. Его интересы вращались вокруг партийных фракций, европейского парламентаризма, новых веяний немецкой социал-демократии. Критикуя европейский буржуазный парламентаризм, он не заметил рождения российского парламентаризма и возможности его использования для дела революции. Отсюда и его негативное отношение к легальной работе в России, за что Ленин подверг Троцкого критике.

В Вене семья Троцких поселилась в скромной квартире из трех комнат, заваленных подшивками газет, рукописей, журналов. Семью, в которой уже было двое сыновей, Троцкий содержал в основном за счет литературного труда. Особенно долго он сотрудничал с газетой «Киевская мысль». Заметную помощь оказывал отец. Поэтому материальное положение его можно считать, в сравнении с другими эмигрантами, благополучным. Это позволяло ему быть независимым, путешествовать по Европе.

В сентябре 1912 года газета «Киевская мысль» заказала Троцкому серию статей о Балканах, где начался международный конфликт, грозящий перерасти в мировую войну. Условия газета предложила хорошие, и Троцкий отправляется на фронт балканских войн. В своих «Балканских письмах» он показал весь блеск таланта журналиста. Но, будучи к тому же политиком, он занялся составлением рецептов будущего устройства Балкан — создания единого государства всех балканских народов на демократически-федеративных началах — по образцу Швейцарии или Северо-Американской республики. В своих очерках Троцкий отражал реальность войны, она вызывала у него ужас и отвращение. И в то же время он продолжал верить, что войну можно искоренить только войной.

Закончив свою балканскую экспедицию, Троцкий еще не знал, что очень скоро, 2 августа 1914 года, в Вене состоится разговор с шефом полиции Австрии Гейером. Гейер выскажет осторожное предположение, что завтра утром может выйти приказ о заключении под стражу русских и сербов, и порекомендует немедля, «сегодня же» выехать. Так Троцкие попали в Швейцарию, где в это же время и по тем же причинам оказались Ленин, Зиновьев, Бухарин, Радек и другие эмигранты из России, вступившей в мировую войну. Здесь Троцкий пишет брошюру «Война и Интернационал». Он еще в состоянии конфликта с Лениным, но ленинские мысли о мире без аннексий и контрибуций — вот стержень этой работы. И здесь же идея, за которую будет «побит» Ильичом, — пролетариату надо создать Соединенные Штаты Европы, а затем Соединенные Штаты мира.

Из Швейцарии Троцкий перебирается в Париж, где работает в течение двух лет корреспондентом «Киевской мысли» и редактирует собственную газету «Наше слово». В эти годы он окончательно разошелся с меньшевиками и сделал шаг в сторону большевизма. Его революционные антивоенные призывы вызвали соответствующую реакцию французских властей. Троцкого с семьей выдворили в Испанию, где через несколько дней арестовали как «известного анархиста». Пробыв несколько недель в тюрьме и протестуя против произвола властей, Троцкий добился одного — его вместе с женой и детьми выслали в Северо-Американские Штаты. Так он будет изгнан из Европы и пересечет океан в первый раз. Второй наступит ровно через двадцать один год. Тогда один сын уже будет расстрелян в СССР, а второй останется в Париже, чтобы обрести там свою скорую смерть. Но между этими событиями находится кульминация жизни — революция, и Троцкий — ее вождь!

Девятый вал революции

«Факторы мировой политики являются для Сталина рядом неизвестных величин. Он их не знал, и они его не интересовали».

После десятилетнего перерыва Троцкий вновь ступил на родную землю. Из-за канадского интернирования, задержавшего его в порту Галифакс на три недели, Троцкий приехал прямо в революцию одним из последних известных революционных деятелей. На вокзале его встречали представители большевиков, меныневиков, других партий и течений. Он пока еще не знал, с кем теперь будет. Но в одном был уверен — он будет с революцией! Помня заслуги Троцкого в первой русской революции, его ввели в состав Исполкома Петроградского Совета, пока еще с совещательным голосом. Он ищет себя среди новой русской действительности. Ему многое надо постичь и найти свое решение революционной головоломки. Сначала он примкнул к межрайонцам. Причина этого и в его центристской позиции, и в том, что среди межрайонцев были многие близкие и знакомые ему люди: Володарский, Урицкий, Луначарский, Антонов-Овсеенко. Как правило, это, как и Троцкий, интеллигенты социал-демократического настроя, прошедшие «западную» школу социалистического движения и колеблющиеся между парламентаризмом меньшевиков и радикализмом большевиков. Ленин, будучи признанным лидером самого радикального направления российских социал-демократов, тем ни менее хотел привлечь на свою сторону известных и популярных людей: Мартова, Плеханова, Троцкого. Но первые двое отпали сразу — их взгляды были несовместимы с радикализмом большевиков. Оставался Троцкий.

Личные отношения между Лениным и Троцким, вначале почти неприязненные, стали налаживаться по мере сближения Троцкого с большевиками. Из-за нерасторопности Временного правительства, не спешившего давать народу обещанные мир и землю, шел процесс радикализации и большевизации масс. Троцкий — этот барометр революции, интуитивно почувствовал настроения движущих сил революции. Особенно сблизили Ленина и Троцкого июльские события и попытка Керенского арестовать Ленина, Зиновьева, Каменева и других видных большевиков по обвинению в предательстве и шпионаже. Обсуждая вопрос, как быть с явкой в суд, Троцкий предложил использовать его как революционную трибуну. Ленин же считал, что до суда они просто не доживут — обезглавить революцию в такой ситуации можно было очень легко. После того как Ленин ушел в подполье, Троцкий опубликовал открытое письмо Временному правительству, в котором говорилось, что он в принципе разделяет взгляды Ленина, и обращал внимание правительства на то, что отстаивал их в своей газете «Вперед» и публичных выступлениях. Это был шаг смелого человека. Он продолжал публично отстаивать позицию Ленина, пока не был арестован и не попал в уже известные ему «Кресты».