Маккью ничего не сказал, но, пока Римлянин лыбился на меня, вытащил из поясно-набедренных ножен охотничий нож, длиной не уступающий моему мечу, а шириной клинка уж точно превосходящий.

– Ник прав, – заговорил Маккью ближе к древесной стене. – Без мачете здесь явно не обойдёшься.

– Хорошо, когда друзья столь запасливы, – похвалил Римлянин и истинным патрицием зашагал в прорубаемую нами просеку.

Правда, минут через пять ему пришлось сменить Маккью, который с непривычки быстро устал снимать нижнюю часть зарослей. Мой-то меч оказался не пригоден для рубки стволов: древесина не поддавалась неприспособленному лезвию. Зато, раскрутив рукоять на длину двуручника, я сильно и чисто снимал густую стену ветвей, отпинывая с дороги ещё мокрые после ночного дождя охапки по сторонам.

Оллфаговая стая Батиса, сопровождавшая нас до зелёной стены, осталась позади. В тёмных джунглях крыланы не могли расправить крылья. Кажется, мальчишка переключился на зрение моего оллфага. Я так решил, поскольку, поворачиваясь, то и дело задевал подбородком то клюв, то голову высунувшегося со спины крылана.

Но физическая работа надолго отвлекаться не позволяла. Вскоре, промокшие от пота и дождя с листьев, мы вывалились на дорогу. Повезло. Четырёхполосная. Хотя ближе к обочине всё равно бархатно-чёрная в темноте нависшего над нею леса. Сразу я не понял, откуда впечатление, что дорога бархатная. Нагнувшись и приглядевшись, сообразил. Кустам дорогу взломать пока не удалось. Но ветер и дождь занесли всё-таки на неё частицы почвы. И споры мха. Много ли надо непритязательной травке? Вот мхом дорогу и одело в бархат.

А вообще дорога здесь – настоящий туннель: подступившие к обочине деревья с обеих сторон переплелись ветвями. Темно и сыро. И ездить опасно: по мшистому бархату на скорости колёса скользят.

– Майор, – сказал Римлянин в микрофон, заодно проверяя, есть ли ещё связь. – Спускайтесь. Дорога есть. – И ухмыльнулся. – Мы вас здесь на всякий случай подождём. Встречать уж не будем.

Мы переглянулись и ухмыльнулись уже все трое.

Через полчаса команда с ругательствами вывалилась на дорогу через основательно расширенную просеку, протащив через неё весь транспорт.

Мы же, втроём, честно таращились по сторонам с оружием наготове. Мы ведь сторожа и разведка. Нам отвлекаться на пустяки, вроде рубки зарослей для прохода транспорта, нельзя. Так что, когда все остальные оказались среди нас, мы озабоченно приняли из их рук свои скутеры – и два дружка снова впереди колонны, я замыкающий.

Сообразив, что мальчишки драко со мной нет, я позвал по общей связи:

– Батис, ты где?

В наушниках дважды раздался суховатый звук, словно кто-то легонько стукнул по микрофону.

"Я с Тайгером".

– Мальчик с лейтенантом, – бодро сказал майор. – Я его попросил приглядеть за нашим недоделанным чумовиком.

Я невольно улыбнулся. Хозяйственный мужик – майор Брент. Уже и найдёныша присвоил – "нашего". Интересно, как бы Брент среагировал, узнай, что мы везём энергогностика?

Притормозила Бланш, чтобы оказаться рядом со мной. Сидящий крепко держа её за бока Барри ощерил зубастую пасть в приветливой ухмылке.

– Я рассказываю девушке, как мы спустились на Голконду! – проорал он, хотя мы ехали близко, почти рука об руку.

– А ты уже всё рассказал ей о Роще?

– А чего там рассказывать? Прилетели, посидели, улетели!

– Та-ак! Барри заначил какую-то жуткую историю? – смеясь, осведомилась Бланш.

– Да я! Так подробно!.. – обиженно начал было разгорячившийся сириусец. И осёкся, прихлопнув губами.

Я усмехнулся.

– Ну что? Неужто забыл о нашей дискотеке?

– Мальчики! Вы ещё и на дискотеки успевали бегать?! – ахнула Бланш. И, чуть повернув подбородок к Барри, потребовала: – Историю про дискотеку! Живо!

Она прибавила газу, чтобы занять привычное место в колонне. Ещё несколько минут до меня доносились обрывки их разговора – вопли изумленного Барри:

– Ну и память у меня! Такое забыть?!

И радостно-довольный укор брюнетки:

– Утаить хотел? Про самое вкусненькое? Не выйдет!

Затихли. Связь включили. Я представил, как Барри, захлёбываясь от восторга, повествует о приключениях на танцполе местного центра развлечений. Местного – в смысле, неподалёку от трейлерного городка, где жил Милош.

Барри ко времени прилёта на Рощу натанцевался по виртуальным урокам "мастер-классов" так, что похудел ужасающе, хотя жрал как обычно. Толстяк вообще не любил двигаться, но видение сириусских застолий, на которых он скормно молчит, а гости складывают о нём легенды!.. Он зеленел от тошноты, когда подходило время тренировок, но скрупулёзно не пропустил из них ни минуты.

Он перестал зеленеть, когда в виртуальном тире, синхронно двигаясь рядом с бешено-юркой "саранчой", "жил" в течение целых двух минут. Да ещё исхитрился "убить" трёх тварей.