Шрифт:
Я ходил взад и вперед по круглой комнате, обставленной кучей дорогих и ненужных вещей. На мне был шелковый халат, а на шее, как и полагается большому человеку, висел золотой кулон. Когда я о нем думал, он нагревался и становилось теплее. Но это была вся польза, которую давала золотая бляшка.
А вот проблем был целый ворот. Как я к ним еще не привык? Формально я все еще был на больничном, мог перемещаться по замку, но в город — ни ногой. От этого меня душило злобой: время истекало, а ровно как вчера я узнал, что Саракин вместе с армиями ушел на север. Мне некуда было возвращаться, кроме как в Михельз, но там меня особо никто не ждет. Тем более без денег.
Тод мертв, а от Дархана никакой пользы. Сколько я ни пробовал, но колдовских способностей, кроме странного нагревания медальона я за собой не замечал.
За завтраком, я в который раз задавал себе вопрос, как убраться отсюда, чтобы никто не заметил. Но в голову ничего не приходило, ведь даже сейчас меня не оставляют.
Миргард явно принял окончательное решение изучить мой феномен, а именно: почему мне недоступна магия. Каждый раз я фыркал про себя и думал какой же он идиот, и всякий раз он хмурился, точно читал мои мысли.
— Дархан. Можно вопрос?
— Да, конечно, — сказал я, поглощая тушеную говядину. И можете сто раз говорить, что на завтрак это не полезно — я ем все, что придется, и плевать на предрассудки, этикеты и различные политесы. — Задавайте что хотите…
Все равно на все вопросы я ответил уже раз пять. Почему бы, не ответить шестой?
— Это не о вашем недуге, Дархан. С этим я уже практически разобрался.
Да неужели!— Так в чем же дело?
— Ваша сиделка рассказала мне, что в бреду вы несколько раз упоминали имя своей матери, говорили о семье. Вот я и подумал…
— Ну, упоминал. Что в этом странного?
— Да нет, ничего. Просто я подумал, что вы очень обрадуетесь, узнав, что она вновь приехала. Ну, ваша мать. Я обещал устроить вам свидание…
Все–таки мясо на завтрак — вещь неполезная. Кусок говядины застрял поперек горла, и я отчаянно закашлялся. Вскочил, пытался ударить себя по спине, показал, чтобы это сделал Миргард. Тот щелкнул пальцами, и я почувствовал облегчение: дышать вновь стало легко.
Попытался вдохнуть, но не вышло. На последних крохах воздуха я тихо пропищал:
— Она здесь?
— Верно, — Миргард заулыбался. — Это мой вам небольшой сюрприз, архимаг, сэр.
— С–спасибо, — смотря расширенными глазами в одну точку, сказал я.
— Позови леди Дюран.
Последние слова были обращены к мальчику–пажу, который все время стоял в сторонке. Я уже вскочил намереваясь его остановить, сказать, что в этом нет никакой надобности, но дверь неожиданно сама распахнулась и в мои скромные архимаговские апартаменты вошла пышногрудая… мама?
Муравьи–людоеды забегали по моей спине, и каждый выдергивал кусок мяса. Я стоял и смотрел на женщину с аристократическим лицом, в дорогих одеждах и с большими сиськами, пытаясь определить, выдержат меня ноги или нет. По предательской дрожи в коленках я понял, что лучше все–таки сесть.
Безразличный взгляд скользнул по мне, Миргарду и быстро забегал по комнате. Я знал, кого она ищет, но мой сосед по трапезе — нет.
— Какое замечательное утро, миссис Дюран! Как видите, я сдержал свое обещание.
— Да? — прохладно спросила женщина; муравьи–людоеды добрались до моего хребта. — Я проделала долгую дорогу, и приехала не в шутки шутить Миргард. Где он?
Миргард засмеялся, фальшиво и громко, похлопывая себя по колену. Когда до него дошло, что леди Дюран не шутит, он умолк и вылупился на нее обалдевшими глазами. Было видно, что на языке у него вертелось много интересного и смешного, но озвучивать свой юмор он не решился. Вместо этого он пожал плечами и взглядом указал на меня.
Мать Дархана заломила бровь, и больше на ее лице не дрогнул ни один мускул. Немой вопрос повис в комнате, и смысл понял даже я, пребывающий сейчас в состоянии шока.
— Повторяю, — действительно повторила она, — я приехала не шутки шутить. Где мой сын?
— Да и никто шутить не собирался, это все дальняя дорога…
Женщина разъединила руки, которые до этого скрестила на груди и быстро подошла к столу. Ее ноги то и дело выглядывали из длинных вырезов в платье, и я отметил, что для мамы она выглядит довольно неплохо. Уперевшись кулаками в столешницу, она сперва уничтожила взглядом меня (архимага!), а после и Миргарда, елейным голоском произнеся: