– Я сказала, нет. Без взрослых вы не двинетесь с этого места.

Фина посмотрела на отца жалостливым взглядом, и он, усмехнувшись, произнес:

– Перестань паниковать, Афина. Ничего не случится, если дети немного поиграют. Тем более они нас не видят, но мы их же видим.

– А вдруг что – нибудь случится? – не отступала Афина, хотя девочку уже осторожно поставила на землю.

Стефанос хмыкнул и, поманив пальцем Ника, что – то прошептал ему на ухо. Тот расплылся в улыбке и, схватив Фину за руку, они побежали, оставив возмущенную Афину в недоумении.

– Что ты ему сказал? – недовольно спросила женщина, когда дети скрылись из виду.

Стефанос пригубил горячего кофе и расплылся в улыбке:

– Ничего такого. Просто объяснил ему, что если что – то нравится, то нужно этого добиваться.

Афина театрально закатила глаза:

– Прошу прощения! Как я сама не догадалась? Ты же в прямом смысле берешь все, что хочешь.

Она поняла, что перегнула палку, когда его брови сошлись на переносице, а губы поджались в тонкую линию.

– Ты сама заставила меня сделать это – проскрипел Стефанос – Во всем больше вины на тебе.

– Стефанос, а тебе не кажется, что у тебя вошло в привычку обвинять и ненавидеть меня? – гордо вздернув подбородок, поинтересовалась Афина – Я же не виню тебя, что ты женился на Летиции.

– А ты не имеешь право! – грозно воскликнул он – Не я же первым женился, а ты побежала под венец с этим бесхребетным.

Афины вспыхнула от гнева:

– Не называй его так!

– Отстаиваешь честь своего муженька? – язвительно поддел ее Стефанос – Похвально, но банально.

– Не впутывай Дэвида в наши отношения – выпалила Афина, прежде чем успела подумать. Его кулаки сжались, и на миг она подумала, что он не посмотрит на людей в ресторане, ни на обслуживающий персонал, и ударит ее. Но Стефанос хмуро пробормотал:

– Он, к моему сожалению, давно стал частью наших отношений.

Стефанос говорил так, словно она предала его любовь. Страсть – да. Гордость его растоптала и унизила – возможно, но не любовь. Чего сейчас он добивался? Разве та ночь на яхте не послужила лекарством для него, когда он показал ей, что она годится только для постели.

Он ненавидел ее! Он сам сказал ей это!

– У тебя что – то на губе – внезапно хрипло сказал Стефанос, и Афина машинально провела пальцем по нижней губе.

Стефанос привстал и наклонился к ней так, что она чувствовала его горячее дыхание, запах лосьона после бритья и цитрусовый одеколон. Его глаза горели в обрамлении черных ресниц, четко очерченные полные губы приоткрылись, словно собираясь что-то сказать, но он молчал.

Афина неосознанно подалась вперед, и его руки легли ей на плечи, а она затрепетала от ожидания.

Сейчас он ее поцелует.…Вот сейчас она ощутит слегка горьковато – сладкий вкус его губ, такой завораживающий и пленительный.

Темная голова склонилась, и губы Афины распахнулись, собираясь принять его поцелуй, как неожиданно противное жужжание телефона заставило их отшатнуться друг от друга.

Глава Шестая.

Порывшись в сумке, Афина достала телефон и ответила на звонок:

– Алло.

– Любимая, ты не звонила мне сегодня – Веселый голос Дэвида полностью отрезвил ее, и она хрипло произнесла:

– Прости, мы с Ником гуляли по торговому центру.

– А почему у тебя такой сиплый голос – подозрительно спросил муж, и Афина солгала:

– Просто поела много мороженого.

В трубке раздался смех, и она неуверенно посмотрела на Стефаноса, непринужденно потягивающего кофе. Словно, ничего не случилось. Он не думал ее поцеловать при стольких людей, а она не загорелась от желания. Его, похоже, ситуация очень забавляла. Обида нахлынула на нее, и Афина прижала телефон к уху:

– А у тебя все хорошо, Дэвид?

Она заметила, как напряглись мускулы на лице Стефаноса, что доставило ей удовольствие. Конечно, он не ревновал, но все же она понимала, что ему было неприятно. Он сравнивал себя и кузена, видя в последнем соперника, получившего желанное.

– А ты одна с Ником? – внезапно поинтересовался Дэвид.

Афина похолодела:

– Конечно. Почему ты спрашиваешь?

– Просто так – странно ответил муж – Ладно, давай, наберу тебя позже.

Афина положила трубку и, встав, собралась пойти за сыном, как вдруг сильная рука вцепилась в ее запястье.

– Не уходи – процедил сквозь зубы Стефанос.

Афина попыталась освободить руку, но ничего не получалось. Железным обручем обвились его пальцы.

– Стефанос, отпусти меня – попросила Афина – Мне все равно уже надо идти.