– Будешь с ним работать, чтобы в нужное время, в нужном месте?

– Естественно.

– Думаю, с этим проблем не будет. Таким писакам с камерами нужна популярность. Чем больше накопал грязи, тем знаменитее, а следовательно, добытые материалы можно продать дороже.

– Вот и отлично. Действуй.

Через полчаса Колдун нашел по материалам в сети пронырливого пройдоху корреспондента, его адрес, номер автомобиля, пристрастия к местам отдыха, женщинам, спиртному и кухне.

– Умеет же парень жить, – резюмировал он, сообщая о находке Самуму. – Я бы с удовольствием поменялся с ним местами.

– Я, видимо, ошибался, когда считал, что у тебя более утонченный вкус, – проговорил он.

– А что тебя не устраивает в моем вкусе?

– Ты знаешь, что такое авага под маринадом ксер?

– Звучит очень привлекательно, аж слюнки текут.

– Так вот, это помет летучих мышей, приправленный протухшими яйцами местных несушек с добавлением болотной травы и топленого жира фукума. Последний ингредиент – это большой древесный слизняк.

– Врешь.

– Не торопись с выводами. Ты забываешь, что я врач. Нормальное питание группы – это один из элементов ее боеспособности и безопасности, за которые я несу ответственность. Кстати, можешь проверить мои слова. Раздел кулинария в копайзере.

– Но я ел мясо, приготовленное на гриле. Было очень вкусно и никаких вредных последствий.

– Что это было за мясо?

– Какой‑то гаюн вылавливал из озера что‑то типа раковин, вскрывал их и жарил.

– Это, скорее всего, были уфимы, – задумчиво проговорил психолог. – А где‑то рядом находился целый набор бутылок с различными приправами.

– Точно. Было.

– Тебе повезло. Хлебни ты какой‑нибудь приправки, и мы бы, возможно, никогда больше не встретились.

– Это еще почему?

– Когда мы еще дружили с империей, наши проводили исследования. У них странный обмен. Любые мясные продукты без добавления растительных для них если не смертельный яд, то сильная отрава.

– И что это значит?

– Приспособляемость. Планеты, на которых они живут, не являются их родиной. Есть такая теория.

– Ладно, верю. Что с их величеством будем делать?

– А что с ним делать? Каянов присмотрит.

– Поработал бы ты с ним, как‑никак будущий император, а по канализациям вместе с нами ползает. Влезет на престол, и сменяем шило на мыло. Дипломатия нужна. Может обидеться.

– И что, по‑твоему, я должен с ним делать? Он военный. Мы на войне. Пусть обижается сколько хочет. А вот если он узнает, что я лазил ему в мозги, тогда точно обидится и тебя на свою кухню не пустит, – закончил Самум.

– Брррр, – пробормотал Колдун, вспомнив кулинарные изыски имперцев.

– Может, поприличнее место для базирования выберем, – не отставал инженер.

– Для нас сейчас есть только одно самое безопасное место – это дом начальника контрразведки, – ответил Самум. – Но туда, как сам понимаешь, мы не пойдем. – И, прекращая спор, резко отрезал: – Собирайся. Сначала посетим нашего папарацци, а потом двинемся на ипподром.

Они выбрались из лабиринта тоннелей на темном заднем дворе небольшого двухэтажного магазина и спустя еще десять минут поймали такси, не так часто забирающихся в эту часть города. Машина доставила их в район элитных многоэтажек. Квартира У‑Сира располагалась на третьем этаже. Из ее окон лился свет и звучала музыка.

– Светская тусовка, – предположил Колдун.

– Вообще‑то не похоже. На балконе никого, да и тени за шторами не мелькают. Подожди здесь, я посмотрю.

Инженер присел на скамью, стоящую на утоптанном пятачке, несколько в стороне от входа в подъезд, а Самум направился к соседнему дому, отстоящему метрах в пятидесяти от высотной элитки.

– В квартире он один, – сообщил психолог. – Похоже, собирается на очередные танцульки. Будем работать.

Дежурный внутренней охраны дома, попав под пристальный взгляд нетраца, даже не спросил, кто они и куда направляются. Электронный замок квартиры гостеприимно щелкнул, едва Колдун приложил к нему руку.

Холл, в который они попали, закрыв за собой дверь, был обставлен шикарной мебелью. Повсюду хром, стекло, кожа и натуральные меха. Стены холла в беспорядке завешаны групповыми фотографиями и портретными снимками. На многих из них присутствовал сам хозяин, не всегда в подобающем для джентльмена виде.