Шрифт:
Каянов вышел в коридор и огляделся. Оба его конца перекрывали по два члена абордажной команды, одетые в броню и держащие в руках бластеры.
– Нам сюда, – указал К‑Сим направление и двинулся вперед.
Коридоры корабля были пусты. Майор и Каянов шли в квадрате охраны. Шаттл был готов к вылету, его трап уже лежал на палубе.
Передняя двойка развернулась, контролируя окружающее пространство. Майор начал подниматься первым. За ним двинулся разведчик, прикрываемый с двух сторон охранниками. В этот момент Каянов почувствовал, что в правый карман его кителя скользнул тяжелый предмет. Это не могло быть ничем другим, как малым бластером, опущенным идущим справа под видом охранника Сан‑Комом.
Через три минуты шаттл, стартовав с посадочной палубы, развернулся и пошел на снижение к планете. Машина была десантного варианта, и трое охранников расположились напротив Каянова в креслах левого борта. Он сидел справа, а по сторонам расположились майор с Сан‑Комом.
При входе в атмосферу шаттл начало трясти. Охранники, фиксируя свои тела, вцепились в подлокотники кресел. Момент был удобным.
Бесшумные выстрелы из бластера не потревожили пилотов. Тела охранников обвисли на страховочных ремнях.
Майор, видимо, давно не участвовал в скоротечных схватках и растерял былые навыки. Каянову вполне хватило времени перебросить оружие в левую руку и провести еще один выстрел в упор.
С конвоем или охраной было покончено, но торопиться не стоило. Машину бросало из стороны в сторону. Дождавшись стабилизации полета, разведчик расстегнул ремни и, сделав знак Сан‑Кому следовать за ним, прошел в кабину пилотов.
– Сколько осталось до космодрома? – спросил он.
– Триста километров, – ответил пилот. – Через двадцать минут будем на месте.
– Я принимаю командование на себя, – сообщил солнечник и постучал по плечу пилота еще теплым стволом бластера. – Ставь управление на автопилот и выбирайся из кресла.
– Мы разобьемся, – побледнев, проговорил тот.
– Ты скоро расскажешь эту сказку своей бабушке, – делая характерное движение оружием, сообщил Каянов. – И не надо лишних движений. За тобой наблюдает опытный пилот. Я думаю, звание героя посмертно тебе может здорово повредить.
Пилот щелкнул тумблером автопилота, расстегнул ремни и выбрался из кресла.
– За мной в салон, – скомандовал разведчик, отступая спиной в узкую дверь кабины.
Пилот шагнул в десантное отделение и, увидев трупы, остановился.– Садись и пристегивайся ремнями, если хочешь жить, – прозвучала следующая команда.
Когда приказ был выполнен, Каянов выстрелил гаюну в грудь.– Зачем? – спросил Сан‑Ком.
– Принимайте командование, капитан, – проговорил советник. – Он все равно был не жилец. Занимайте кресло пилота, мы сейчас начнем заключительную игру.
Дождавшись, когда Сан‑Ком устроится в пилотском кресле и, отключив автопилот, рулями слегка качнет шаттл, разведчик скомандовал включить громкую связь.
– Говорит шаттл с крейсера «Паутоло», прошу выйти на связь О‑Кона.
Вызов пришлось повторить дважды, когда несущая частота прохрипела голосом старого контрразведчика.
– Какого туфола ты шумишь в эфире? Головку перемкнуло от тряски?
– Ты меня подставил, дружище, или у тебя крупно течет.
– Это ты о чем?
– Меня едва не стерли. В охране оказались люди с другой стороны.
– Я рад, что ты выкрутился. Не беспокойся, мы тебя доведем и посадим отсюда.
– Рапса лысого вы меня теперь увидите. И не вздумайте искать. Я сам выйду на связь.
Каянов сделал знак, и Сан‑Ком отключил передатчик.– Куда теперь?
– Снижайся, и идем к городу. Выбери площадку где‑нибудь в промышленной зоне. Действуй быстрее, нам не нужны на хвосте топтеры.
Шаттл лег на крыло и, резко снижаясь, полетел к городу, виднеющемуся на горизонте.
– Разгрузочная площадка между цехами подойдет? – спустя несколько минут спросил он, кивая в лобовое стекло.
– В самый раз, – приглядываясь через его плечо, ответил разведчик, – только крутнись на ней. Нам нужно побольше разрушений, пыли и как можно меньше свидетелей.
– Будет исполнено, советник, – ответил пилот.
Посадку имперец выполнил идеально. Шаттл был не предназначен для таких маневров, но за его штурвалом сидел явно выдающийся пилот. Два маршевых, два тормозных и четыре двигателя вертикального взлета работали одновременно, постоянно изменяя векторы тяги и мощность. Стены цехов, между которыми космический челнок исполнил свой танец, рухнули, образовав непроницаемое облако пыли. Дополнительную завесу выполнил мусор, в большом количестве захламлявший площадку.