Когда лаборатория опустела и в ней остались только Крион, Советники и техничка, которая в недоумении чесала затылок, разглядывая многочисленные последствия взрыва и пожара, техномаг решил, что настало время заняться своими делами. То есть делами Агентства Поиска. А спасение Мира все равно от него никуда не денется.

– Теперь я вынужден уйти. Один, – сказал Крион и, решив напустить немного туману, таинственно добавил: – Мне необходима медитация на грани сознания, дабы стать вакуумным лучом света в предстоящем грозовом черном противостоянии, что ложится на гравитационные полюса.

Это была полная чушь, но на непрофессионалов она действовала безотказно. В итоге Соул понимающе покачал головой, а Ярок Гиншпиль со смесью дружелюбия и сострадания похлопал Криона по плечу.

На самом деле Криону всего лишь хотелось, чтобы его ненадолго оставили в покое. Он ничего не ел с самого утра, да и тот маленький завтрак, который они с Дарием наспех проглотили перед отлетом дракона, был так давно, что казался сказкой. Техномаг жаждал услышать от Квинта последние новости, раскидать вещи в своей комнате, прокатиться по лестничным перилам и стащить у Дария блинчик прямо со сковородки. Может, еще взорвать что-нибудь, но очень маленькое и без последствий… В общем, вернуться в обстановку привычного домашнего уюта и, сбросив бремя власти и ответственности, снова побыть самим собой. Для этого ему, естественно, было необходимо вернуться в Агентство.

Квинт с вздохом удовлетворения опустился в кресло. Перед ним сидели все сотрудники Агентства Поиска, включая Гарди, которая сотрудником не являлась, ей просто было интересно, и Дерблитца, который спрятался под столом – как ему это удалось сделать, осталось загадкой, потому что овчарка выросла до размеров теленка и теперь не существовало никакой возможности выставить ее из кабинета.

Вчера Дарий добрался-таки до кухни, газовую плиту уже починили, и теперь, воздав должное кулинарному таланту гнома, все сидели сытые и довольные. Недавние неприятности были забыты, словно их вовсе не существовало. На столе перед Квинтом лежали два хрусталя, в одном из которых был заключен Дорин, а в другом его жена Кера. Квинт взял камешек с Дорином и, прищурившись, принялся его разглядывать.

– Так, значит, вот он, какой… таинственный похититель льда, – сказал начальник Агентства. – Ледяной кристалл у него внутри, в желудке, и извлечь его на свет божий без убийства самого человека-дракона невозможно. Очень хорошо, что вы его отыскали, – обратился он к Дарию и Криону, – но что мне предъявить хранителю музея? Он-то надеется получить экспонат обратно в свои руки.

– Тут такое запутанное дело получается, что даже я не знаю, как об этом рассказать. – Крион задумался. – Боюсь, нам в любом случае придется использовать лед для того, чтобы закрыть проход в другой мир, тот самый, который сам по себе открылся в Чудесной Роще и о котором столько разговоров в последнее время. Когда кто-нибудь это пожелает и проход закроется, то связь между семенами и тем миром прервется и такая напасть, как «Синяя греза», просто перестанет существовать. Только не спрашивайте меня, что это за таинственная связь, я и сам толком не знаю, – признался техномаг.

– Пожалуй, если обставить дело так, будто мы взяли из музея этот самый кристалл и он вовсе не был похищен, то соответственно Бенедикту не грозит разоблачение и полагающаяся за это кара. Репутация музея и его сотрудников будет спасена, – сказал Квинт.

– Думаешь, Бенедикт согласится? – недоверчиво спросил Эрик. – И заплатит нам все, что причитается, по полной программе?

Эрик, к вящей радости окружающих и особенно Гарди, снова вернул своим волосам естественный цвет.

– Конечно! Во-первых, и это самое главное, у него нет выбора. Во-вторых, мы все-таки нашли этот минерал, в-третьих, по словам того же Дорина, если я правильно понял то, что вы мне рассказали, – Квинт кивнул в сторону недавно вернувшихся друзей, – лед раньше принадлежал ему. Если это правда, то, выходит, еще неизвестно, у кого на него больше прав. Да, прошло много времени, но все же… В-четвертых, мы можем выставить Бенедикта в наилучшем свете, сделать ему и музею прекрасную рекламу. Мол, благодаря их ледяному кристаллу были спасены тысячи жизней… или даже весь Мир, кому как больше нравится, и так далее.

– Боги, да ему же никаких денег не хватит расплатиться за эту услугу! – воскликнул Дарий.

– Что-нибудь придумаем, – сказал Квинт. – Я наводил справки, музей обладает весьма солидным состоянием. Кроме того, они могут компенсировать часть суммы какими-нибудь редкими минералами. Думаю, Крион не будет против такой замены.

– Не буду, – согласился техномаг, ухмыльнувшись, – вот только проблема совсем не в Бенедикте. Как уговорить Дорина нам помочь?

– Опять шантаж? – Дарий вздохнул, кивком указав на камень с Керой. – Ох и не люблю я это дело…

– Помнится, в пещере Дорина у нас с тобой возникла мысль о летаргическом сне, – сказал Крион. – Хорошо бы ее проверить.

– Ты хочешь сказать, что он ошибся и Кера не умерла, а просто спит? – удивился Эрик. – Ерунда какая-то получается. Как он мог этого не заметить, если он могущественный волшебник?

– Может, и не заметил! – отмахнулся техномаг. – Всякое бывает. Тем более я не знаю всех его возможностей, вдруг как раз в этой сфере они и ограничены. – Он снял рабочие перчатки и положил их на стол. – Было бы просто здорово, верни мы ее к жизни.