Я посмотрела на свои пальцы измазанные в краске. Наверное, ему с этого расстояния не очень хорошо видно.

Заканчивая просушивать третий диск Моцарта, мы разговорились. Видимо классическая музыка и нагота раскрепощающе действовали на моего товарища — информация из него так и лилась. К сожалению, свое прошлое и членов семьи он не упоминал, так же как и работу, но в избытке рассказал о своих предпочтениях и мировоззрении:

— Основы психологии нам преподавали в университете. Потом я решил продолжить, чтобы… Ты знаешь почему. Но не помогло. Иррациональные страхи не корректируются логикой при всем желании. Но я не жалею. Что-то… что-то все-таки оказалось полезным. Плюс, мы с тобой познакомились.

Последнее он сказал в совершенно иным тоном, нежели остальное, будто заранее приготовил речь и все думал, куда же её впихнуть.

— Ты несомненно прав, — согласилась — Помнишь Агро-Омск? Я до последнего не была уверена, кого встречу. Не исключала варианты смены пола, возраста и численности думающих голов по ту сторону монитора. Твои сообщения были слишком глубокими и… короче, мне как-то не верилось, что существует такой человек. Да ещё в моем городе, — дождавшись пока высохнет бумага, я сделала подпись карандашом сбоку — Как-то сильно все совпало.

— Тебе нравились мои сообщения? — удивился фрилансер.

— Очень, — агакнула — Я бы даже так сказала, я в них влюбилась.

Перепроверив светотень, я повернула мольберт в сторону натурщика.

— Смотри.

Обкрутив простыню вокруг бедер, товарищ слез со стола на котором мы оборудовали подиум. Видеть эти две разительные разницы — Панькова реального и жалкого бумажного клона, было весьма странно.

Но что-то все-таки пело внутри. Странный оптимизм никак не хотел покидать меня в последнее время. Причем я едва не лишилась его, когда товарищ в конце недели высунул документы из сейфа. Будучи ужасным напоминаем стопроцентной несостоятельности в плане доверия, они буквально вогнали меня в депрессию. Было решено держать все бумаги там и дальше, вместе с мои свидетельством о рождении и коллекцией проездных. Фрилансер при этом обязался купить ещё одно хранилище лично для меня и утрамбовать куда-нибудь в стену спальни. А пока мое внимание отвлекали постоянно пополняющиеся предметы традиционной живописи — Паньков решил делать мне подарки каждый раз после работы забегая в художественный салон с очередным заданием что-то приобрести.

— Очень красиво, Насть. Ты молодец, — чмокнул в макушку, погладив по спине — Ещё никогда не видел себя таким красивым и… обнаженным.

Меня чуть на хихи не прорвало:

— В реальной жизни ты намного красивее!

Получив заряд похвалы от важного человека, я торжественно нахохлилась и пошла подбирать рамку из стопки новокупленных.

— Насть, — друг пошлепал за мной через всю квартиру — И что с сообщениями? Они тебе до сих пор нравятся?

— Разумеется! Я от тебя не отписывалась. Отслеживаю все, даже не сомневайся. Странно, что ты в последнее время мало пишешь. Исправляйся!

— И ты до сих пор влюблена?

— Конечно!

Достав две позолоченные рамки из распакованных ящиков, я стала выбирать между цветочным и листовым орнаментом.

— И часто ты влюблялась в онлайн пользователей? — снова поинтересовался Паньков.

— Да никогда. Не то чтобы меня вообще кто-то интересовал. Ну, кроме меня и родителей. И тебя, — взглянула на товарища — Влюбиться в стиль мышления, в видение мира, намного проще и безопаснее. Тебе так не кажется?

На этом вопросе Паньков завис.

— Я наверное, верю в судьбу, — сказал, после минуты размышления.

— Понятно. А мне как-то претит эта идея, — пожала плечами — Всего можно добиться, если захотеть. Думаю, мозг способен воплощать желания.

— Я уже полгода напрягаю свой мозг в одном направлении, но цель до сих пор далека.

— А какая у тебя цель? Может, я могу чем-то помочь?

Товарищ скрылся за коробками.

— Нет, нет! — хохотнула — Колись давай, коли начал. Какие у тебя цели в жизни? Наверняка тебе захочется иметь детей и семью в будущем. Ты красив и состоятелен, проблем с кандидатками не будет. Над чем же ты там мозг напрягаешь?

Фрилансер что-то уронил.

— Вот скажи, Настя. Можно ли влюбиться в человека, если тебе очень нравится его образ мышления и… видение мира? Можно ли с таким прожить всю оставшуюся жизнь вместе? Построить семью?

Вопрос интересный.

— Дай подумать, — я отложила картинку в сторону и размяла кости — Влюбиться можно в кого угодно. Даже в серийного убийцу. Так что если образ мышления тебя устраивает — это уже полдела. Ну, лично я так считаю, смотря на тебя.

Паньков снова что-то уронил.

— То есть, при определенной направленности — да, конечно. Почему бы и нет? И жить с таким будет приятно. Опять же — по тебе вижу. Ведь много нынче браков основанных на черт знаем чем, только не на внутренних ценностях. На детях, договоренностях, сексе, эстетизме…

— То есть, ты можешь в меня влюбиться? — подытожил друг, активно шурша целлофаном.

— Ну, я бы конечно не стала, ибо вряд ли это результативный ход, но конечно. Ты же просто мечта, а не мужчина!

Почувствовав урчание в животе, я отправилась на кухню, где положила кусок сыра на хлеб и заварила чай. Окунувшийся в пучину размышлений фрилансер, даже не заметил моего бедствующего в кулинарном плане состояния.