Такого выпада я не ожидала, поэтому впала в ступор. С чего он взял, что мне сейчас надо домой? Я даже не помню, в какой сумке ключи оставила.

— Дима, холодильник на кухне, — зачем-то сказал фрилансер, после недолгой паузы.

Причем тут это?

— Понял, — с какой-то обреченностью в голосе ответил наш гость и действительно вышел из зала.

Когда мы остались одни, хозяин квартиры устало вздохнул и погладил шею, старательно пряча взгляд. Я же надеялась на быстрый и плодотворный диалог. В этом нежелании товарища объяснить происшедшее было что-то нехорошее. Интуиция меня редко подводила.

— Что у вас с Дмитрием? — выдавила, дивясь собственному спокойствию.

Мы немного помолчали, пока на кухне гремела посуда. Тревога внутри меня росла с каждой секундой. Мне это не нравилось, я знала, что начинла раздражаться, когда что-то выводило меня из себя.

— После того случая, — выдохнул мой друг — Дима хотел, чтобы ему дали умереть. Но я протестовал. И аппарат не отключили.

Я чуть не упала на ровном месте от полученной информации.

— Он что?!

Паньков резко закрыл диалог небрежным взмахом руки. В последующую секунду в залу вернулся Дмитрий. А мне пришлось выйти из транса и прятать синтик под кровать. Парни накрыли рабочий стол и притащили все мыслимые и немыслимые алкогольные запасы из соседней квартиры, предназначенной для светских раутов. Нашелся так же торт-полуфабрикат и какие-то заморские пирожные с ромом. Озадаченной мне была вручена миска с фруктами.

Расставив стулья вокруг стола и включив телевизор, рыцари начали поглощать продукты под вечерний выпуск новостей. Не знаю, зачем это делала я, видимо по инерции, но чуваки явно налегали на еду из за какого-то спортивного интереса. Скорость с которой пирожные и жидкости скрывались у них в глотках была просто космической. Смотреть на это было даже как-то… забавно.

Да, забавно и в то же время грустно.

У фрилансера пишущего о корыстности дружбы все это время был друг. Настоящий. Они были знакомы минимум со студенчества — почти треть жизни. Служили вместе. Это даже очевидно, что постоянно имея друг друга на виду, они поддерживали близкие отношения. Шесть лет… ух! Да они вместе прошли через огонь и воду! Совместный опыт, как принято считать, объединяет. Как те же единые цели и эмоциональные переживания. А сколько их могло накопиться с момента их знакомства? И что если они вообще друзьями детства были, в один садик ходили?

Я не смогла удержаться от сравнения. У нас с Паньковым всё было не так. Не было ни совместного опыта, ни каких-то особых воспоминаний о проведенных вместе днях или мероприятиях. Ровным счетом ничего. Только договоренность и подвешенные языки в паре общих тем на обсуждение. Товарищ по контракту настоящему другу не ровня.

Как же все-таки обидно.

Паньков мельком взглянул на меня, но Дмитрий зачем-то окликнул его и они снова принялись за пищу, перекидываясь какими-то короткими словами, смысл которых я едва улавливала. У них тоже были общие темы и свой внутри пользовательский лексикон. Удивительно, как я раньше не заметила, что Паньков не выражал явного негатива в адрес подчиненного! И работали они в одной фирме, не смотря ни на что. Фрилансер ведь у них шеф, давно мог его уволить. А вместо этого он ждал. Терпел любой каприз, закрывал глаза, потому что дорожил. Думал, что друг перегорит, забудет и вернется. Даже испытывал чувство вины, давал вести себя на этом. Это ведь так много стоит для того, кто ищет внутренней гармонии!

Чувство восторга и восхищения внутри меня заливала горькая зависть.

Получается, дружбе не обязательно быть двухсторонней. Но безответная, она должно быть такая же тяжкая как любовь, о которой пишут в книгах. Паньков страдал и страдает до сих пор.

Дмитрий сказал что-то забавное и рассмеялся собственным словам. Паньков прекратил есть, наблюдая за этой улыбкой. Опять у меня внутренности скрутило.

Как ему однако повезло! Получить такой подарок судьбы, суметь удержать его в этом мире и иметь возможность всегда находится рядом!

У фрилансера был настоящий друг.

У меня не было никого.

Я как большинство людей в этом мире, считала визит к Морфею одной из последних инстанций по борьбе со стрессом уходящего дня. «Завтра будет лучше» — фраза была буквально выгравирована у меня в мозгу. После каждой эмоциональной встряски сил не оставалось ни на что кроме сна. Глубокого, качественного и долгого. Поэтому я ничуть не удивилась, когда ворочаясь, наткнулась на чье-то тело, которое с ходу даже не смогла идентифицировать.

Рядом со мной на сером покрывале лежал полуголый Дмитрий Николаевич. В черных брюках, но без ремня и рубашки, он раскинулся посередине матраца звёздочкой. А я зачем-то использовала его руку как подушку. Пришлось напрячь мозг в попытке вспомнить, как это произошло. Кажется, я пошла к себе в спальню, когда они ещё трапезничали. Дальше — туман.