14 февраля. Утро. Лагерь осаждающих

Генерал бездумно смотрел на тела убитых бойцов, лежащих в яме в центре лагеря. Все было проделано быстро, незаметно и крайне жестко. От легионеров остались лишь разрубленные куски. Даже определить примерное количество убитых не удастся. Посол в это время избавлялся от завтрака весьма действенным методом. Осаждающие вновь понесли потери. А враг так и не показался. Практически все воины теперь шарахались от теней и подпрыгивали на месте от шорохов. Дошло до того, что несколько бойцов зарубили своих товарищей, подошедших сзади. Генерал понял, что надо что-то делать. Его решением было ждать. Один день. Если ничего не произойдет, то Легион уходит.

14 февраля. Вечер. Лагерь осаждающих

Посол прогуливался по лагерю, осматриваясь с утроенным вниманием. Его окружал квадрат личных охранников. Успокоившись тем, что не заметил нигде врага, толстяк направился к палатке, когда знакомый голос заставил непроизвольно опорожниться мочевой пузырь.

– В сквере ошивался

Человек - на вид приличный.

В подворотню он входить

Боялся - страх, вполне логичный.

Луна пропала,

Темнота всё поглотила,

И парню стало

Ещё страшней, чем раньше было!

Прохожих изучаю,

Импровизирую, играю,

И в их одобрении я не нуждаюсь!

Во мраке их пугаю

И опыт получаю.

Всё по-театральному сделать стараюсь.

Фосфорные краски -

Я спектакль вам устрою!

Вид зловещей маски

Явит ужас главному герою.

Едва зайдёте

Ко мне, прощайтесь с белым светом!

Вы не умрёте,

Но вы не знаете об этом!

Прохожих изучаю,

Импровизирую, играю,

И в их одобрении я не нуждаюсь!

Во мраке их пугаю

И опыт получаю.

Всё по-театральному сделать стараюсь.

Ответь, мой друг: ты каждый день

Читаешь сводку новостей,

Боясь событий и людей?

Ведь, каждый может быть злодей!

Ты притупляешь разум свой,

И мир враждебною средой

Вновь предстаёт перед тобой.

И вот ты встретился со мной,

Кошмарами торгую я

И деньги требую с тебя!

Когда-то давно

Не признали меня!

Но всё равно -

Нет, не пал духом я!

Подворотня моя

Как театр для меня... *

* Король и Шут - Продавец Кошмаров

Легионеры замирали, услышав звуки песни. Обозники давно уже, сверкая пятками, сбежали из лагеря. Генерал едва не подавился. Посол упал и задергался. Сердце не выдержало этого ужаса. Стоило толстяку испустить дух, как на окраине лагеря появилась огромный силуэт дракона. Генерал, побледнев, сжал рукоять меча.

– Даю вам десять минут на то, чтобы исчезнуть, - голос Эманона казалось звучал со всех сторон.
– неуспевших ждет смерть.

Переглянувшись, легионеры начали быстро покидать лагерь, взяв лишь провизию. Генерал шел последним. Обернувшись, он увидел, как тает вдали силуэт дракона. Что ж, так тому и быть. Сегодня Мертвый Легион потерпел сокрушительное поражение.

Разрушенная деревня

25 февраля. Деревня Дьявольская. Сибирь. Эманон

Хм... жуть. Что тут еще сказать? Сгоревшая деревня. Такое сплошь и рядом. Другое дело, что сгорела она недавно. Не прошло и дня, как ее подожгли. Прохожу через сгоревшую арку ворот. Так... а вот это уже серьезно. Зло прищурившись, смотрю на останки ребенка лет пяти. Тиль всхлипывает. Глаза Ами загорелись красным светом. Давно я не видел ее в такой ярости! Итак, что мы имеем? Присаживаюсь на корточки и осматриваю останки. Разорвали когтями. А потом обглодали. Клыки немаленькие. Оборотни? Сильно сомневаюсь. Жрать людей у них табу. Максимум будет один-два изгоя. Но с такими разобрались бы деревенские. Значит что? Значит, кто-то пытается замаскироваться. Кто? В Европе начали воскресать ордена. Тамплиеры, госпитальеры и тевтонцы. Подставы в их духе, но ТАКОЕ... нет, не они. Кто тогда? Запах... пахнет человеком. Значит, нежить отпадает. Да и нечисть. Каннибалы? Притом скорее всего идейные. Пищи в лесу хватает. Стиснув зубы поднимаюсь. Надо искать еще улики.