Министр замолчал. Маркусу показалось, что он плачет.

Сестры Роуз все так же шли в шагах десяти впереди лимузина. Они ступали так, словно у них под ногами не вспаханное поле, а паркет танцевального зала.

– Похоже, что Стены не будет? – с улыбкой сказала Марта Грант.

– Нет, не будет. Я о ней даже не заикнулся, – ответил Теккерей. – Вы слышали мою речь в парламенте?

– Нет, – ответила Марта.

– Слышали, – вставил слово Маркус. – Мы рыдали. «Братья и сестры! В этот грозный для родины час…»

– Профессор Марта, объясните этому паяцу, что нас ждет голод.

– Нам с девочками не привыкать, – ответила Марта министру. – Кроме того, теперь, когда Стены не будет, я совсем не уверена в вашем прогнозе. Вы, очевидно, невнимательно читали наш отчет.

– Почему же? Вы пишете, что каждый раз, когда у нас с Югом возникает какой-то конфликт, в природе, как по заказу, возникает какая-то катастрофа. Верно?

– Да, – согласилась Марта. – Верно.

– И из этого вы делаете вывод, – продолжал Теккерей, – что Стена, которую мы планировали построить, – и есть настоящая причина нашествия саранчи. Марта, можно я скажу правду?

– Мне это кажется полным бредом, – отрезал Министр, не дожидаясь разрешения.

– Господин министр, – сказала Марта Грант. – Я профессор географии. Человек, который изучает законы Земли. Этих законов немного. А по сути всего один. Это закон сотрудничества. Или дружбы. Или единства. Все равно, как это назвать. Но если мы нарушаем его – Природа нам подает сигналы. Она говорит с нами. Иногда это язык катастроф. Но мы всегда в диалоге с ней.

– А теперь угадай, дружище, как называется этот наш диалог с Природой, – вмешался Маркус. – У тебя всего одна попытка.

– Понятия не имею, – ответил Теккерей.

– Он называется «история», невежа.

Сестры Роуз наклонились к окну лимузина, они улыбались. Юлия легко постучала в стекло.

– Прости, дружище, меня зовут, – сказал Маркус Министру и остановил машину.

Впереди, черными изъеденными силуэтами на фоне слабо озаренного неба, стояла аллея кипарисов. Пятый был сломан.

Но и без этого, по складкам рельефа, было понятно, что это именно то место, откуда Юта Томас вела репортаж.

Марта Грант тронула его за рукав. Слева, шагах в ста от них, за небольшим косогором, похожим на автомобиль, стоял вертолет. Он очень походил на гигантский вентилятор, упавший навзничь.

Маркус побежал. Он даже сам не осознал, как это случилось. Он просто рванулся вперед…

А дальше, передвигаясь гигантскими скачками по бугристой земле, достиг косогора. Обогнул его. Не примеряясь, сходу распахнул люк. Шумно запрыгнул внутрь вертолета.

– Профессор, это вы? – шепнули ему из темноты. – Тс-с-с… Вы всех перебудите.

– Кто это? – прошептал в ответ Маркус, напрягая глаза.

Щелкнул выключатель. Загорелся дежурный свет, слабый, как ночник.

– Это я, Вуди Фитч.

Рядом на скамье сопели в унисон Джонни и Лео.

– Они только недавно заснули, – улыбнулся Вуди. – Допоздна готовили ужин. Хотите попробовать?

Он протянул Маркусу миску, полную чего-то, похожего на сухую фасоль.

– Что это? – спросил Маркус одними губами, беря одну наугад. Оказалось вкусно. – Жареная саранча, – ответил едва слышно Вуди. – Ешьте. У нас ее сколько влезет.

– Это точно, – хмыкнул Маркус, хрустя саранчой. – С голоду мы точно не умрем. А где Юта?

– В лимузине, – Вуди показал в иллюминатор на то, что Маркус принял за косогор. – Вы разве его не заметили? Наверное, потому, что он весь выпачкан саранчой…

Дверь «косогора» открылась.

На землю ступила девочка в белокурых кудельках и в нелепом платье. Она была похожа и не похожа на сестер Роуз.

Маркус оторопел:

– Ничего не понимаю. Кто это?

– Мы тоже растерялись, когда увидели ее в первый раз, – ответил Вуди. – Юта объяснила, что в их лимузине полно косметики. А времени у нее было навалом. Вот она и использовала косметику по назначению…

На востоке появился краешек солнца. Самый край, просто точка.