Миссис Смит бросила последний апельсин в соковыжималку. Анри жалел мать, понимал ее переживания и ценил заботу, но не знал, как объяснить ей, что он по собственному желанию выбрал судьбу скитальца и отшельника, и изменить представления о мире вряд ли получится.

– Я счастлив, – уверенно сказал он. – За последние три года я получил максимально возможные подарки от жизни. Пойми, за десять лет я полюбил свободу. Нет, в прямом смысле я зависим от желаний Льюиса Пена, а в косвенном – его подчиненные так и не смогли отнять у меня право выбора. Возможно, в следующем году я осяду под крылом у Элизабетты и буду с энтузиазмом исполнять обязанности советника по культуре, изображая активную деятельность, чтобы оправдать доверие общественности.

– Я рада за тебя, дорогой, – сказала миссис Смит и переложила сырники на тарелку. – Но я прошу об одном, не забывай обо мне и Мадлен, навещай чаще. Мне не понятны причины вашей с Роджером ссоры, ты молчишь, он меняет тему, Аннет просит не спрашивать о подробностях. Вы же братья! И просто так ненавидеть друг друга вы бы не стали.

– Узнав правду, ты разочаруешься во мне и Роджере. Я могу только пообещать, что мы помиримся, ради тебя… Когда я вернусь с гастролей… Шеф мечтает заработать на моей связи с наследницей. Так что Группе придется усердно гастролировать или отказаться от выступлений, уплатив корпорации немыслимую неустойку, и подвести поклонников, мнением которых я дорожу.

– Когда ты стал знаменитым музыкантом, я долго не могла поверить в это, а Мадлен тут же нашла выгоду. Она хвасталась подружкам, а я не понимала, принесет ли необдуманный выбор счастье моему сыну или не принесет. Мне казалось, что тебя вознесли на вершину по ошибке. Я ждала, что через неделю ты вернешься домой и станешь плакаться: «мама, обо мне забыли, я ошибся в выборе и сбился с пути». Ты не пришел, а популярность Группы росла… Когда подруги рассказывают мне о твоей личной жизни, полагаясь на слухи в газетах, я не могу возразить или поспорить с ними, потому что ты завел привычку звонить раз в месяц, и мне с трудом удается выведать у тебя подробности жизни вне сцены. Я стала забывать, какой ты…

Миссис Смит подошла к сыну и повесила белое, выглаженное полотенце ему на плечо.

– Нет, – Анри покачал головой. – Я не маленький мальчик и жалеть меня не стоит. Я прекрасно понимаю, на что иду и чего мне ожидать в будущем.

– Ты неправ, – возразила миссис Смит. – Тебе кажется, что ты вырос, но ты еще многого не понимаешь, мне жаль, что ты так и не понял, что я хотела сказать.

– Я все понял, мам, а теперь прости, я пойду и разбужу Бетт.

– Ты должен думать о собственном будущем, а не о каких-то поклонниках! – крикнула она, просунувшись в дверь. – Я хочу видеть младшего сына счастливым, женатым на любящей девушке, которая будет встречать его с вкусным обедом, а двое миленьких детишек ждут папу с работы и сюрприза. Просто подумай об этом, пока не поздно!

Анри ушел, не ответив и не сняв полотенца с плеча. Миссис Смит покачала головой, сыновей ей не вернуть, ни старшего, ни младшего.

– Доброе утро, – Элизабетта отложила в сторону листок, который читала. Анри присел на кровать. – Отец прислал письмо неделю назад, вот только сейчас решилась прочитать его, – сказала она и показала ему смятый листок.

– О чем он пишет?

– Про чувства к маме и как познакомился с ней. Отец ничего нового не написал, я и не поняла, почему он отправил мне письмо, зная, что я буду читать мамины записи. Бабушка говорит, что я должна гордиться своим положением, чувствовать себя особенной, единственной и неповторимой, а я хочу обратного – принадлежать к обычной семье и иметь настоящих родителей. Не думаю, что у меня получится сблизиться с отцом…. И мама стала чужой, когда умерла. Я потеряла с ней связь.

– Не смей ругать судьбу, – сказал Анри и притянул ее к себе, мысленно выпрашивая прощение за Аннет, сомнения и то, что посмел пренебречь ее чувствами. – Бабушка права, ты неповторимая и особенная. Титул не при чем.

– Я еду с тобой, – вдруг сказала она, выбралась из объятий и отбросила одеяло в сторону.

Белая сорочка Элизабетты примялась. Она встала и потянулась. Анри смотрел на нее удивленным взглядом, понимая, он не хочет, чтобы она ехала с ним. Окружающие будут видеть в ней наследницу, а не обозревателя из журнала Петера. Каверзных вопросов не избежать.

– Ты не рад? – удивленно спросила она. – Почему ты молчишь? Я хочу больше времени проводить с тобой, пока есть возможность!

Вопрос, заданный во второй раз за утро, привел Анри в смятение. Он мог отказать матери, но не ей.

– Нет, я рад… Твое желание неожиданное и спонтанное… Визит наследницы привлечет к Группе лишнее внимание.

Элизабетта засмеялась.

– Как думаешь, мне подойдет форма техника? «Команда Жасмин» официально объявит, что я заболела. Никто не вздумает искать меня там, где найти реальнее всего.

Элизабетта поцеловала его в щеку и ушла в ванную. Как только дверь закрылась и Анри услышал шум воды, он вытянулся на кровати. Что будет через пару часов, он не знал. Разговор с друзьями а во время концерта еще нужно принять важное решение… Или он сделал выбор? Анри схватил трубку телефона и набрал номер Весты. Она сонным голосом поздоровалась.

– Я согласен выступать по новому графику, – сказал он, не думая о том, чтобы поприветствовать ее. – Так и передай Льюису, и приступай к исполнению пункта номер 3. Я готов понести финансовые расходы на покупку инструментов и оборудования, если в корпорации отклонили этот вариант. В отличии от Пена, которого не волнует имидж Группы, меня репутация заботит.