Тогда Ангелы, посрамивши бесов, вошли с душою в Небесные врата.

Через некоторое время блаженный Нифонт увидел, как бесы влекли душу в ад; это была душа одного раба, которого господин изнурял голодом и бил; он не стерпел такого мучения и, по научению беса, взял веревку и удавился; Ангел же Хранитель его шел вдали и горько плакал, а бесы радовались. Плачущему же Ангелу было поведено Богом идти в город Рим и охранять одного новорожденного младенца, которого там в это время крестили. Преподобный видел и еще одну душу, которую несли в воздухе Ангелы, а их встречали полчища бесов; не дошли они и до четвертого мытарства, как бесы отняли из рук святых Ангелов ту душу и с поруганием бросили в бездну. Это была душа одного клирика [67] церкви святого Елевферия; этот клирик постоянно прогневлял Бога блудом, чародейством и разбоем, умер же он внезапно, без покаяния, и была радость бесам.

Преподобный построил церковь в Царьграде, во имя Пречистой Богородицы, жил при ней и многих неверных обращал ко Христовой вере. Не перенес диавол того, что Нифонт многих отвлек от бесовского соблазна, и пришел к нему со множеством бесов, около тысячи; они ночью напали на святого и хотели мучить; все его жилище было полно бесов. Он же силою крестною запретил им и, с помощью Божией и святого Ангела, взял каждого из них по одному, давая им по тысяче ударов, пока они не поклялись ему не подходить даже к тому месту, где произносится имя Нифонта.

Беседуя однажды с братией о пользе душевной, Нифонт вспомнил следующее.

– Был, – рассказывает он, – в этом городе, у одного знатного человека раб по имени Василий, ремеслом портной, дурного нрава, сквернослов, непокорный и скоморох; он проводил все свое время в играх и в плотских нечистых грехах с прелюбодеями, не слушая наставлений своего господина. Дивным же Промыслом милосердного Владыки он получил спасение таким образом: попущением Божиим за людские грехи случился большой голод, и хозяева начали прогонять от себя своих рабов по недостатку пищи; прогнал и Василия господин его. Ушел Василий и в первый же день продал одежду, чтобы достать себе пищи, потом начал ходить нагим и просить милостыню; а была тогда зима, и он мерз и трясся от стужи. Наконец, он в изнеможении лег на одной улице; через некоторое время у него отгнили пальцы на ногах, а потом и сами ноги. Василий все терпел, считая это наказанием за свои грехи, и ничего не говорил, кроме как «слава Богу за все». Так пролежал он два месяца на улице, без крова, плача о грехах. Случайно шел той дорогой один христолюбец [т. е. верующий человек], по имени Никифор. Увидев страдальца Василия, он велел своим рабам отнести его в свой дом, где с любовью успокоил его, своими руками постелил ему постель и накормил. Через две недели, в субботу, больной Василий начал говорить:

«Радостен для меня ваш приход, Ангелы святые, отдохните немного и пойдем».

Они же сказали:

«Нет, иди скорее, ибо тебя зовет Господь».

«Немного подождите, – отвечал Василий, – пока отдам долг; взял я взаймы у одного друга моего десять медниц [68] и до сего времени не отдал; как бы меня не задержал за это в воздухе диавол».

И Ангелы ждали, пока Василий, собрав десять медниц, не послал их тому, кому был должен; после того он предал дух свой Богу.

– Вот видите, дети, – закончил свой рассказ Нифонт, – каковы судьбы Божии и как по Своему желанию спасает Он грешника.

Пришел однажды блаженный с учеником своим помолиться в церковь, где совершал Божественную службу епископ. И вот отверзлись у святого духовные очи, и увидел он огонь, сошедший с Неба и покрывший алтарь и архиерея; во время же пения Трисвятого явились четыре Ангела и пели вместе с певцами. Когда читали Апостольское послание, он увидел святого апостола Павла, наблюдающего за чтецом сзади, когда же начали читать Евангелие, то слова, как светильники, стали подниматься к небу. Во время перенесения Даров открылась церковная завеса и раскрылось Небо; ощущалось чудное благоухание, а потом стали сходить вниз Ангелы с пением: «Слава Христу Богу!».

Однажды святой, идя в церковь Пресвятой Богородицы, которую он сам построил, увидел, что по дороге идет эфиоп, очень печальный. Это был князь бесовский, шли за ним и другие бесы. Когда они подошли ближе и услышали церковное пение, то начали меньшие бесы бранить своего князя, говоря:

– Смотри, как имя Иисусово прославляется теми, которых мы когда-то держали в своей власти, – где же наша сила? Ее одолели, и царство наше разрушилось.

Так поносили бесы своего князя, а он сказал им:

– Не печальтесь, не унывайте, я скоро так сделаю, что оставят христиане Иисуса и будут славить нас.

Они отошли немного и встретили тридцать мужей; князь бесовский подошел к одному из них, пошептал ему на ухо – и тот помутился в уме, начал срамословить, смеяться и петь бесстыдные песни. Потом [бесы] встретили музыканта, который шел и играл. Блаженный увидел, как один эфиоп связывает всех одной веревкой и тащит за музыкантом; много народу пристало к ним, и пошли дальше – и плясали, и пели срамные песни, ибо бесы тащили их, зацепив за сердце. Один же богатый человек, смотревший из своего дома, дал музыканту медную монету, чтобы поплясали перед ним. Когда музыкант положил монету в свой карман, то бесы взяли ее и послали в ад к отцу своему сатане. Взяв ее, сатана обрадовался и сказал:

– Старайтесь, чтобы росла наша жертва, и побеждайте христиан.

И потом опять возвратил монету в карман музыканту. Блаженный же Нифонт, видя это духовными очами, с горечью сказал:

– О горе приносящим через игры жертву бесам!

Преподобный Нифонт приближался уже к старости. Настало время воспринять ему святительский [епископский] сан, который был ему предсказан от Бога в следующем видении. Он увидел какое-то поле, наполненное великим множеством овец, – пастуха же у них не было. Блаженный подумал: «Что же, неужели эти овцы без пастуха не боятся волка?».