некотором расстоянии от Эли, но девушка тут же подсаживается к нему поближе, слегка касаясь ногами его ног.

– Отлично, я только хочу, чтобы тебе было удобно. Нам о многом нужно поговорить.

– Не волнуйся, мне вполне комфортно, – соврал Рауль. На самом деле он находится в напряжении.

– Ну, хорошо, тогда давай поговорим.

– Ладно, давай поговорим.

Молчание. Девушка нервно покачивает ногой. Она вспоминает слова Алисии, сказанные в парке:

нужно идти на все. Если она хочет добиться того, кого любит, то ей нужно многое использовать, чтобы добиться своего.

– Первым делом, – приступает к разговору Эли, кладя руку Раулю на колено, – я еще раз прошу у

тебя прощения. Я не должна была оставлять тебя там так внезапно. Я вела себя, как ребенок.

– Ничего такого, я все забыл.

– Да? Правда?

– Конечно, ведь мы же друзья.

– Друзья, – повторяет Элизабет, приближая свое лицо к лицу Рауля. – И я могу быть только твоей

подругой? – лукаво спрашивает она, слегка сжимая рукой колено парня. Рауль пытается отстраниться от девушки, наклонившись влево.

– Я думал, что мы поговорили об этом еще вчера.

– Да, поговорили, но… Ты точно хочешь только этого?

– Послушай… я…

– Тот поцелуй на дискотеке был самым лучшим в моей жизни.

– Это потому, что ты путаешься с каждым…

Это довольно жесткое заявление не обижает Эли, наоборот, ей нравится подобная ирония. Она

озорно улыбается, придвигаясь к нему еще ближе всем телом. Глубокий вырез на груди Эли – единственное, что может видеть парень в этот момент.

– Я тебе не нравлюсь?

– Ну, конечно, нравишься. Ты не нравилась бы мне, если бы я был слепым.

– Тогда почему бы нам не попробовать?

– Эли, вчера я тебе сказал, – сглотнув, поясняет Рауль, – я не вижу нас парой.

– Но, если я нравлюсь тебе, как девушка, если я тебе по душе, как человек, если мы общаемся, как

друзья, то что еще нужно для того, чтобы сделать шаг вперед?

– Да ничего не нужно, просто я не воспринимаю тебя, как свою девушку.

Элизабет далека от того, чтобы признать себя побежденной, она продолжает свою попытку.

Правой рукой она нежно поглаживает бедро Рауля.

– Ты считаешь, что, будучи в паре, я не могла бы вести себя, как порядочная девушка?

– Дело не в этом.

– Тогда в чем же?

– Ну, в том, что… – парень не знает, что ей ответить. Какова истинная причина того, что он не

хочет, чтобы Элизбет была его девушкой? Валерия? Но, ее он тоже не любит. Мгновение Рауль пребывает в сомнениях, и его подруга использует этот краткий миг для того, чтобы поцеловать его в губы. Но что-то не задалось. Они даже не закрыли глаза. Их губы соединились, а они продолжают смотреть друг на друга. Для обоих эти секунды какие-то очень странные. Девушка первой отстраняется от Рауля.

– Почему ты не отодвинулся? – смущенно спрашивает она.

– Не знаю, ты меня удивила. Я этого не ожидал.

Девушка поднимается с кровати. Скрестив руки на груди, она нервно вышагивает по комнате,

наматывая круги. Она останавливается рядом с этажеркой, на которой стоят книги и, прислонившись к стене, смотрит себе под ноги. Поцелуй. Он был не таким, как ей хотелось? Безусловно, она хотела целоваться, но не таким же образом. Такого ледяного поцелуя, как этот, у нее не было никогда. Эли не по себе, ей очень плохо, но в то же время она злится на Рауля.

– Во мне так трудно разглядеть девушку, с которой хочешь быть?

– Нет, Эли, вовсе нет. Мне нравиться быть с тобой.

– Думаю, ты просто боишься, Рауль.

– Боюсь чего?

– Влюбиться в меня.

– Ты ошибаешься.

– Нет, не ошибаюсь. Твоя проблема в том, что ты боишься. – Эли говорит очень серьезно, глядя в

одну точку. – Ни одна из девчонок, с кем ты находился все это время, не знала тебя так, как я. И ни одна из них не испытывала к тебе того, что чувствую я.

– Возможно, где-то и была девушка, которая испытывала ко мне более сильные чувства, чем ты, и

к которой что-то чувствовал я.

Слова Рауля удивляют и ранят Элизабет. Неужели то, что он говорит, правда? У него есть другая?

– У тебя есть кто-то, а я об этом не знала?

– Не ты ли говорила, что отлично меня знаешь?

– Идиот! – Вот теперь Рауль внушает девушке только ненависть, о чем красноречиво говорит ее

взгляд. Или это вранье? Снова на ум Эли приходит то, что сказала ей Алисия – или все, или ничего.