– Понимаю, что для Кати это не светит. Что же касается меня...

Заведующий лабораторией прервал Илью. И, прежде, чем продолжить разговор, убедился, что дверь кабинета плотно закрыта. Затем тихо заговорил.

– Насчёт поездки я твоего оптимизма не разделяю. Как твой учитель, старший товарищ, наконец, просто друг хочу сказать, что будет сделано всё, чтобы ты не поехал в Чикаго.

– Как же так? Ведь меня пригласил оргкомитет Международного конгресса! Я должен представлять свой доклад!

– Опустись на землю! Найдут тысячи причин, по которым твоя поездка будет невозможна...

– Это из-за моего пятого пункта?

– Всё. Эта тема закрыта. Я вообще тебе ничего не говорил.

– Конечно, я знаком с ситуацией. Но в данном случае... Я ведь не собираюсь в туристическую поездку... Меня приглашают... Одним словом буду настаивать.

– Ну, ну...

– Пойду к главному изобретателю, – проговорил расстроенный Илья. – Он, кстати, меня вызывал.

От состояния эйфории, в которой Илья пребывал, не осталось и следа.

Главным изобретателем в институте за глаза величали заместителя директора Елисеева. Ни одна из заявок на изобретение не уходила из институтских стен без его участия, в результате он стал соавтором немыслимого для одного человека числа авторских свидетельств – нескольких сот. Естественно идеи многих из них не были ему до конца знакомы. Однако это его не смущало.

– Поздравляю, Илья Ефимович! Ты получил документы из оргкомитета Конгресса. Большой успех! Большой успех! Жаль только, что по этой работе нельзя подать заявку на изобретение. Ну, ты молодец! – Елисеев, который по слухам не очень жаловал иноверцев, выдавил из себя улыбку.

Улыбка у него была странной. Как уже и раньше отмечал Илья: с одной стороны человек вроде улыбается, но при этом улыбка таит угрозу.

– Спасибо! Я хочу уточнить относительно моей поездки в Штаты. Ведь я должен там представлять свой доклад.

С лица Елисеева улыбка мгновенно исчезла.

– Дело в том, что за участие нужно заплатить огромную сумму. Просто сумасшедшие деньги. Мы с Иваном Ивановичем это утром обсуждали. Сейчас он в министерстве. Таких денег в институте нет. Вот взгляни сколько нужно.

Илья посмотрел и ужаснулся.

– Да, денег нужно много, но для такого огромного института, как наш, это же копейки...

– Это ты так думаешь. Иван Иванович сказал категорически: “Нет”.

– Да...? а если деньги я достану сам?

– На ответ оргкомитету совсем мало времени. Попробуй, – ответил Елисеев в полной уверенности, что собрать такую сумму и так быстро невозможно.

Вечером после работы Илья развил бурную деятельность: обзванивал родных, знакомых, даже полузнакомых людей. Кто-то что-то обещал дать взаймы. Илья сулил любые проценты. В результате удалось набрать около трёх четвертей нужной суммы.

На следующее утро он был у Елисеева.

– Я нашел деньги, которые покрывают основную часть затрат. Может быть, дирекция сумеет выделить недостающую сумму? Дирекция должна быть заинтересована в моей поездке: ведь на Конгрессе будет звучать имя нашего института.

– Иван Иванович сейчас в главке. Мы с ним обсудим это вечером. Приходи завтра.

На следующий день Елисеев выглядел возбуждённым.

– Иван Иванович категорически отказывается. Говорит, что не пойдёт на нарушение – выделение денег больших, чем полагается командированному по КЗОТу. С деньгами в институте вообще плохо – перерасход зарплаты за квартал.

В тот же вечер Илью свели с маклером, который заломил такой процент, что Илье стало не по себе. Но выбора не было, и он согласился.

Следующим утром, когда Елисеев узнал, что Илья набрал всю сумму, он в первый момент был в растерянности, но быстро пришел в себя.

– А у тебя есть загранпаспорт?

– Нет. Я же никуда не выезжал.

– Это большая морока оформить загранпаспорт. А потом ещё нужно получить визу в посольстве. Империалисты долго тянут с этим. До открытия Конгресса не успеешь.

– Я постараюсь выяснить сроки оформления.

Илья потратил целый день, но остался доволен. Выяснилось, что всё можно оформить за неделю-полторы.

С этим он опять появился в кабинете Елисеева. Тот выслушал Илью почти враждебно.

– Сейчас не могу ничего сказать тебе. Поскольку ты упорно настаиваешь на поездке, то решено, что этот вопрос будет обсуждаться в четверг на парткоме. Ты приглашен.

Заседание парткома открыла тучная женщина, пересевшая много лет назад, и, казалось, навсегда, из кресла секретаря учёного совета в кресло секретаря парткома.